Захвачена Братвой
Шрифт:
Добравшись до своего кабинета, я толкаю тяжелую дверь и вхожу внутрь. Комната — своего рода святилище, заполненное мебелью из темного дерева и кожаными креслами, стены увешаны книгами и памятными вещами из жизни, прожитой в тени. Я сажусь за стол, ставя стакан с виски рядом со стопкой файлов.
Я открываю верхний файл, тот, который Димитрий подготовил для Вайолет. Когда я начинаю читать, я позволяю подробностям ее жизни захлестнуть меня.
Вайолет Харрисон, 23 года, наследница империи Джеффа Харрисона. С пяти до десяти лет обучалась на дому у самого Джеффа Харрисона и у команды частных
Черты ее характера бросаются в глаза. Умная, красноречивая и целеустремленная, она известна своей сильной волей и независимостью. Уважаемая в социальных кругах за свою грацию и уравновешенность, Вайолет занимается благотворительностью и ее дисциплинированный распорядок дня рисует образ женщины, которая заботится и глубоко связана со своим сообществом.
Я задерживаюсь на деталях ее привычек и распорядка дня. Она начинает свое утро с пробежки, затем следует кофе и завтрак в ее любимом месте, Le Petit Cafe. Ее еженедельное расписание включает занятия йогой по понедельникам, волонтерство в местном приюте для животных по средам и проведение воскресений дома.
В отчете также описываются ее близкие отношения. Сара Уильямс, ее лучшая подруга, которую часто можно увидеть с ней на различных мероприятиях, и Калеб Фаннинг, доверенный сотрудник ее отца, который выступает в качестве защитной братской фигуры. Динамика здесь ясна: Сара может быть потенциально слабым местом, если кто-то захочет добраться до Вайолет, в то время как Калеб, похоже, может быть ценным союзником в ее защите.
Я закрываю файл, пораженный характером Вайолет. Она не просто избалованная наследница, она женщина с содержанием, та, кого готовили к тому, чтобы взять на себя империю отца, но которая также проложила свой собственный путь. Ее сильная воля и независимость сделают ее грозной личностью для защиты, но также и сложной для завоевания доверия.
Сделав еще один глоток виски, я откидываюсь на спинку стула, ощущая тяжесть ответственности, оседающей на моих плечах. Защита Вайолет Харрисон потребует бдительности, стратегии и неустанного стремления к ее безопасности. Путь вперед неопределен, но одно ясно: я не позволю чему-либо случиться с ней. Пока я рядом.
Стук в дверь отрывает меня от раздумий. Входит Димитрий, на его лице написаны любопытство и беспокойство. — Кирилл, как отчет? — спрашивает он.
— Тщательный, — отвечаю я, откладывая папку. — Она не просто наследница. Она умная, целеустремленная и волевая. Защитить ее будет нелегко.
Димитрий кивает, на его губах играет легкая улыбка. — Я знал, что тебе будет интересно. Какой план?
— Мы пристально следим за ней. Я хочу, чтобы наши лучшие люди занялись этим, никаких ошибок. Мне нужно, чтобы вы глубже изучили все потенциальные угрозы, выяснили, кто преследует ее и почему. Мне нужно будет установить с ней контакт, заставить ее понять ситуацию, не вызывая при этом беспокойства.
— Понял, — говорит Димитрий, выражение его лица становится серьезным. — Я сейчас этим займусь.
— Хорошо, — отвечаю я, наклоняясь вперед, и напряжение момента не ускользает от нас обоих. — Я хочу получать обновления каждый час. Речь идет не только о наблюдении за ней, речь идет о понимании ее жизни и предвидении любых угроз. Убедитесь, что наши люди осторожны,
Димитрий кивает, делая пометки в своем маленьком кожаном блокноте. — Я задействую нашу лучшую команду. Они начнут с осмотра ее обычных мест, Центральный парк, Le Petit Cafe, студия йоги.
Я делаю еще один глоток виски, жжение приятно отвлекает от тяжести ответственности. — Дмитрий, убедись, что Калеб Фаннинг в курсе, но не вмешивается. Он защищает ее, и мы можем использовать это в своих интересах, но он должен держаться подальше от нас.
— Понял. Сотрудничество Калеба будет иметь решающее значение, но я справлюсь. — Димитрий встает, готовый уйти, но останавливается у двери. — А как насчет прямого контакта с Вайолет? Как ты планируешь к ней подойти?
Я откидываюсь назад, обдумывая вопрос. — Нам нужно установить доверительные отношения. Я свяжусь с ней в ближайшее время, но не раньше, чем у нас будет более ясная картина угроз. Последнее, что нам нужно, это напугать ее или заставить чувствовать себя загнанной в угол.
Димитрий кивает, легкая улыбка тронула его губы. — Ты прав. Она сильная, но нам нужно, чтобы она поняла серьезность ситуации, не чувствуя себя подавленной.
Когда Дмитрий поворачивается, чтобы уйти, я добавляю — Нужно ли мне напомнить тебе, что нужно отнестись к этому серьезно?
Он замолкает, осознавая всю серьезность моих слов. — Нет, босс.
С этими словами Димитрий покидает мой кабинет, дверь тихо закрывается за ним. Я откидываюсь назад, мои мысли все еще о Вайолет. Она не похожа ни на кого, кого я встречал раньше, стойкая, умная и душераздирающе уязвимая в своем горе. Защищать ее — это больше, чем обязанность, это обещание.
Пока я допиваю виски и готовлюсь снова погрузиться в работу, я не могу не почувствовать укол предвкушения. Встреча с ней, завоевание ее доверия и обеспечение ее безопасности — это вызов, но я более чем готов к нему.
Глава 7 — Вайолет
Особняк Харрисона кажется гнетуще тихим, отсутствие моего отца набрасывает тяжелую тень на величественные пустые залы. Эхо моих шагов звучит глухо, и некогда утешительная знакомость этого места теперь ощущается как холодное напоминание о моей изоляции. Я брожу из комнаты в комнату, воспоминания о более счастливых временах преследуют меня на каждом шагу.
В конце концов я оказываюсь в гостиной, погружаясь в плюшевое кресло, которое так любил мой отец. Оно все еще хранит слабый след его одеколона, горько-сладкое напоминание о человеке, которого больше нет. Тяжесть моего горя почти невыносима, и особняк, хотя и большой и роскошный, кажется тюрьмой без присутствия моего отца.
Калеб стоит рядом, его глаза бдительны и полны беспокойства. Он постоянно присутствует со времени похорон, молчаливый страж после смерти моего отца. Я знаю, что он беспокоится обо мне, но сейчас меня больше беспокоят вопросы, которые крутятся у меня в голове.
— Калеб, — начинаю я, мой голос едва громче шепота, — как ты думаешь, папа кого-то боялся?
Калеб слегка шевелится, выражение его лица настороженное. — Почему ты спрашиваешь?
Я делаю глубокий вдох, пытаясь организовать свои мысли. — Он был так обеспокоен безопасностью в последнее время. Как будто он ожидал чего-то. Он всегда говорил о безопасности, чтобы убедиться, что все на месте. Это почти как если бы он знал…