Захваченный
Шрифт:
Несмотря на то, что расстроена, я не могу не фыркнуть.
— Да, я определённо этого не писала.
— И что же он сказал?
— Он прочёл только часть, начало обзора литературы — ну, ты знаешь, теории о том, что агрессия является компенсацией за хрупкую мужскую идентичность, и…
Сейбль стонет.
— Ладно, эта часть не самая лучшая, — соглашается она. — Значит, он думает, что ты говоришь о нём и втайне презираешь его.
— Да, именно так.
— И что ты тайно использовала его как «подопытного
Я киваю.
— И что ты знала это, когда начала его учить, — продолжает она. — И обучала его под ложным предлогом, что делает тебя лживой сучкой. А потом переспала с ним поверх всего этого, что просто сделало бы тебя шлюхой.
— Спасибо, Сейбл, но я уже внесла ясность в список своих проступков, — заявляю я твёрдым голосом. А потом я ломаюсь, потому что мои глаза наполняются слезами, и я не могу остановить слезы, текущие по моим щекам. — Я ужасный человек.
Сейбл обнимает меня.
— О, милая, это совсем не так, — успокаивающе говорит она. — Ты лишь совершила ошибку. Я уверена, что он подумает об этом и поймёт, что ты не такая, как он предполагает.
Я отрицательно качаю головой.
— Во всяком случае, сейчас конец лета. Он собирается играть, и это всё равно должно было закончиться. Он почти так и сказал.
— Он так и сказал?
— В основном.
— Это больше не секс, не так ли?
— Так и было, — настаиваю я. — Да, я имею в виду. Это была просто интрижка. Это всё, что должно было быть, так что я даже не знаю, почему я расстроена. Со мной что-то не так. Такое чувство, будто кто-то ударил меня в живот, и меня вот-вот вырвет, только я не могу, и мне хочется плакать.
— Я думаю, что именно так ты себя чувствуешь, когда влюблена, — отвечает Сейбл.
— Как будто тебя сейчас вырвет?
— Ты спрашиваешь не ту девушку, но это то, что я слышала.
— Не говори глупостей, — огрызаюсь я. — Я не влюблена в него. Мне просто нравится спать с ним. Сильно. Больше, чем я когда-либо думала, что мне что-то может нравиться. И я хочу тусоваться с ним… всё время. Его шутки и он сам заставляет меня смеяться, и я так хочу, чтобы он был счастлив и…
Боже.
Я резко останавливаюсь посреди извергаемого потока слов.
— Это было только на лето. И это должен был быть просто секс. Я не влюблена в него. Я не могу быть влюблена в него.
Но как только я произношу эти слова вслух, я нутром чувствую это.
Сейбл просто сидит и смотрит на меня. Слабый стук в дверь прерывает нас, а затем дверь распахивается. Там стоит Танк с тремя пакетами в руках.
— О Боже, — говорю я, и осознание этого захлёстывает меня. — Я влюблена в Колтона Кинга. И я полностью все испортила.
— Дерьмо. Не злись, — говорит Танк с застенчивым выражением лица. — Я вам мешаю, я знаю. Я пришёл в очень неподходящее время.
— Это Орео я там вижу? — спрашивает Сейбл.
— Два пакета, — подтверждает Танк. — Ладно, один с четвертью. Я проголодался по дороге домой. Я не знал, какие закуски ты любишь, поэтому взял целую кучу разных.
Я шмыгаю носом.
— Я хочу обнять тебя прямо сейчас.
Танк краснеет и смотрит на Сэйбл, буквально сияющую ему.
— Спасибо тебе за это, — говорит она, вставая. — Так… почему бы нам не напиться хорошенько?
— Вы, девочки, продолжайте, — говорит Танк. — Я просто вернулся, чтобы бросить эти сумки и убежать.
— Ты не должен уходить, Танк, — говорю я.
— Да, я знаю. Сейчас придёт миссис К. Она готовит ужин. Мне нужно вернуться в дом до того, как она туда доберётся. Я собираюсь надрать задницу Колтону за то, что он заставил тебя плакать, и подобное не круто делать прямо перед его матерью.
— Не надирай ему задницу, — протестую я. На самом деле я не уверена, серьёзен ли Танк или шутит. Я склоняюсь к первому варианту.
— Не понимаю, — говорит Танк. — А как ещё он узнает, что сделал что-то плохое?
— Он не сделал ничего плохого, — отвечаю я. — Я сделала.
Танк переводит взгляд между нами.
— Сомневаюсь, — говорит он. — И я не даю никаких обещаний, когда дело доходит до пинка под зад.
Глава 37
Колтон
— Ты нарезаешь эти овощи, как будто они что-то с тобой сделали, — говорит мама, стоя ко мне спиной и помешивая что-то в кастрюле на плите.
Я смотрю на луковицу, которую порезал на такие маленькие кусочки, что кажется, будто её растёрли в порошок.
— Нет, — отвечаю я. — Просто режу овощи.
— Кэсси придёт на ужин в этот раз? — невинным голосом спрашивает мама.
— Нет. — Я крепко сжимаю нож в руке, а другую руку сжимаю в кулак.
— Ты собираешься провести ночь дуясь? — спрашивает мама.
— Я вовсе не дуюсь. Я раздражён, потому что ты не хочешь забыть о Кэсси.
— Ты забыл, что я пережила твои и подростковые годы Дрю? — спрашивает она. — Я знаю, как дуются, когда вижу это.
— Ну, это не то, — говорю я, и в моём голосе безошибочно угадываются резкие нотки. — Я просто стою здесь и режу овощи.
— И дуешься, — добавляет мама.
— Я не дуюсь…
— Он заставил её плакать. — Танк появляется на кухне из ниоткуда.
— Заткнись насчёт дерьма, о котором ты ничего не знаешь, Танк, — рычу я.