Закат. Начало
Шрифт:
— Нам надо уходить отсюда. Тео не будет прыгать в окно. Но по ступенькам спустится очень быстро.
Хлопая босыми ногами по лужам, Джулия удалялась, с каждой минутой увеличивала между ними расстояние. Генри поморщился, наблюдая за тем, как она старается ступать на грязный асфальт как можно легче.
— Мисс Джулия. Кто-нибудь обязательно вызовет полицию. Все жильцы гостиницы слышали выстрелы. Нам необходимо дождаться сирен.
— Неужели вы не понимаете, что я не хочу, чтобы меня кто-то видел в таком виде? Я голая. Вы мокрый, Генри, очнитесь, — вспылила Джулия, обернувшись. Но тут же продолжила движение.
— Это вы очнитесь, мисс. Куда вы идете? Хотите, чтобы на вас снова напали?
Джулия
— Я иду в квартиру своей знакомой. Когда она уезжает в штаты, там никого нет. Это на соседней улице.
— Могу я поинтересоваться, куда именно вы спрятали ключи? — развел руками Генри, намекая на наготу женщины. После чего Брикман принялся на ходу закатывать рукава рубашки.
— Она оставляет ключи у портье, на случай если кому-то из ее близких друзей вдруг понадобится переночевать, — фыркнула Джулия.
Генри остановился, поставил руки на пояс и покачал головой. Вся эта ситуация ему не нравилась.
— Я не спрашиваю вашего разрешения, Брикман. Вы либо со мной, либо идите искать свою полицейскую сирену.
Генри молчал глядя ей прямо в глаза. Джулия махнула рукой и побежала дальше, выкрикивая на ходу:
— Я могу хотя бы одеться? Не унижайте меня больше, чем я себя уже унизила сегодня. Утром я пойду в полицию и все расскажу.
Генри вошел в одну из тех квартир, интерьер которых запомнить было невозможно. Помещения, обставленные современной мебелью, напоминали друг друга, а массовое производство шкафов и кресел делали каждую гостиную схожей с точно таким же залом соседей, пусть даже оклеенную обоями противоположного цвета. В огромной комнате не было ничего такого, за что мог бы зацепиться взгляд. Просторное помещение кричало о том, что постоянно в нем никто не живет. Генри взглянул на шикарную люстру на потолке и, не отрывая от нее глаз, заговорил:
— Хрусталь в интерьере — излишняя трата денежных средств. — Затем он осмотрелся. — Здесь должен быть телефон. Я позвоню Кокинакису и сообщу о нападении на агента Интерпола.
Он пересек комнату и поднял трубку серого аппарата с черными кнопками и сверкающим желтым экраном.
— Странно, не работает.
— Конечно не работает. Зачем платить за телефонную связь, когда у всех есть мобильные телефоны, а в квартире никто не живет постоянно?
Генри прищурился, будто пытался решить в уме очень сложную математическую задачу.
— Делайте что хотите, Брикман, — в очередной раз махнула Джулия рукой, кутаясь в пиджак агента и направляясь в сторону ванной, — я чертовски устала.
Брикман опустил голову, почесал лоб и уверенно шагнул вперед. Его глаза округлились, а голос звучал обеспокоенно:
— Джулия…
— Ну что опять? Если вы хотите вызвать отряд спецназа с помощью горящей простыни, намотанной на ножку стула или…
— Ваша нога. Вы истекаете кровью.
Девушка опустила голову, сосредоточив все свое внимание на ранке возле большого пальца ноги. Она нахмурилась, убирая мешающие волосы от лица.
— Я даже не заметила, — добралась Джулия до ближайшего кресла и подняла ногу с пола, положив на колено другой ноги.
Генри вышел из комнаты, скрывшись на кухне. Из коридора были слышны стук шкафчиков и звон стекляшек. Через несколько минут с бутылочкой, ватой, бинтом и пластырем в руках мужчина вернулся в комнату и тут же направился к Джулии. Генри встал перед девушкой на колени, аккуратно взяв ее ногу в свои крепкие мужские руки. Ее стопа была нежной и ухоженной, без мозолей и сухих участков. Несмотря на грязь, прилипшую во время прогулки босиком по ночной улице Греции, ножки Джулии были прекрасны. Маленькие, ровные, словно вылепленные из
— Вы даже не представляете, чем могли заразиться, — пробубнил Брикман, не поднимая на девушку глаз.
Джулия неожиданно вспылила:
— Генри! Если сейчас ты мне расскажешь, какой именно хренью я могла заразиться по дороге сюда, я задушу тебя собственными руками. — Она закрыла глаза, выдохнув, пытаясь успокоиться. — В смысле я хотела сказать, что нет необходимости информировать меня насчет раны на ноге, потому что я не желаю знать подробности до того, как появится потребность в этом.
Генри замер. Он не ожидал подобного выпада со стороны женщины. Вспыльчивость и темперамент стали новым ключиком к шараде под названием «Мисс Джулия». Брикман медленно поднял на нее глаза. Загадочным образом ее грубость сделала их еще ближе. Словно кто-то откинул невидимый занавес между ними. Он стоял на коленях перед женщиной, сжимая ее тонкую ножку в своих сильных мужественных руках, а затем поднес к ее коже антисептик.
— Сейчас будет больно, — деловито приложил он кусочек ватки к ране. — Данные противогнилостные средства предназначены для предупреждения процессов разложения на поверхности открытых ран или для задержания уже начавшихся изменений в крови, — не смог сдержаться Брикман.
Джулия вскрикнула и тщетно попыталась вытянуть свою ногу из рук агента, разозлившись на него за то, что он все же напомнил ей о возможности заражения. В ответ Генри заботливо и невозмутимо подул на ранку, и злость Джулии испарилась. Она взглянула ему в глаза. Брикман не поднялся с колен. Поглаживая ее ногу, он словно забыл, что ему делать дальше. В полумраке комнаты никто из них не шевелился. Между ними было столько притяжения, что воздух буквально потрескивал и искрился. Вокруг пары гремели беззвучные фанфары, и всеми красками расцветала невидимая радуга. Обоюдное неудержимое желание читалось в том, как они глубоко и часто дышали и, не отрываясь, смотрели друг на друга. Взаимное влечение лишало их здравого смысла. Сочетание приятных ароматов, безумной энергии и горящих глаз мешали уйти от соблазна. Брикман продолжал сидеть на полу. Сейчас, еще секунду, и он встанет. Пойдет куда-нибудь прочь, разыщет для Джулии одежду, и все будет хорошо. Так как было прежде до того, как в дорогостоящем отеле застрял лифт и черная шляпа слетела с ее головы, открывая взору великолепные белоснежные локоны. И губы… Ее губы, не покрытые помадой, но заманчиво алые — неестественно яркие. Будто выпачканные клубникой, малиной или любой другой сладкой ягодой. Это был номер ее жениха — тогда он впервые увидел ее прекрасное лицо. Он должен думать о своем расследовании и о том, что женщина, сидящая в нескольких сантиметрах от него, принадлежит Тео. Генри облизнул пересохшие губы и протолкнул застрявший комок в горле. К черту Тео.
— Больно будет потом, — неожиданно прошептала Джулия, сползая к агенту на пол. Теперь они были наравне. Девушка медленно подняла руку и коснулась ямочки на мужественном подбородке Генри. Затем, словно испугавшись чего-то, отпрянула, ожидая заумной и унизительной реплики в свой адрес. Но Генри молчал, продолжая сверлить ее взглядом синих глаз. Лучше бы он осудил ее, потому что для Джулии это стало знаком согласия. Она медленно притянула мужчину к себе за ворот рубашки, нежно дотронувшись его губ своими губами.