Закатиглазка
Шрифт:
Адвокат категорически замотал головой.
— Ты пойми, — следователь, увидев, что смог внушить коллегу, успокоился — Барин — Боярин, за день, уже, столько этой кровушки людской попил, что его от неё воротит и, сейчас, он снимает стресс в сауне собственного имения, в весёлой компании благодетельных барышень.
— А вы уверены? — недоверчиво спросил адвокат.
— Уверен, — похвастал осведомлённостью следователь — наш генерал сегодня у него гуляет.
По всему виду адвокат оставил суеверные страхи и на его физиономии, снова, заиграла мерзкая
— Ты же сегодня на колёсах? — спросил у него следователь — Мой порш, ещё, в ремонте, так что надежда, только, на тебя.
— Почему не на служебной? — удивился адвокат.
— Если служебную будем брать, то пойдут распросы, — растолковал следователь — куда, зачем, ты не хуже меня нашего брата знаешь, если эти стервятники учуют поживу — не отделаемся и придётся делить минимум на троих, а то и пятерых. Это сразу. Потом, у нас в отделении — все трепачи, ни у кого вода не держится, и на утро начальство про всё прознает, потребуют на верх передать, а оттуда, сколько посчитают нужным, столько нам и вернут.
— У них лишнего не бывает, — пробурчал адвокат, который давно был недоволен начальственным произволом.
— Где же у них излишку быть, — следователь перешёл на заговорщеческий шёпот — губернское-то начальство в Маями виллу купило в три этажа, сейчас, вторую купить хотят, для дитяти малого, что бы на отдыхе с родителями в одной хате не толклось, так что сам понимаешь, какие у них финансовые потребности.
— Три этажа, — у адвоката от возмущения отвисла челюсть — я на два, за городом, еле наскрёб, и то на тёщу оформил, от греха подальше, а эти держиморды, у — у - уххх! — он погрозил кулаком невидимым держимордам.
— Короче, сам понимаешь, — следователь почти прижался губами к уху адвоката — выходим тихо, садимся в твою машину, вроде как ты мня домой подвозишь, этого, — он пнул лежащего Гнома — я в свою сумку положу, благо по размеру он подходит. Находим машину с золотом, золото перегрузим к тебе, а задержанного ссожём вместе с машиной, типа несчастный случай.
— Толково придумано, — адвокат аж присвистнул.
И они крепко пожали друг другу руки в знак согласия.
Полная луна, бледно — багровым глазом смотрела промеж чёрных облаков, затянувщих небо. К ночи поднялся ветер, в воздухе разлился запах дождя, в предвкущении которого затянул песню жабий хор на болотце, мимо которого крались две с половиной тени.
Милиционеры оставили атомобиль на обочине, немного не подъезжая к имению Барина — Боярина, боясь напороться на шипы и, дабы, вдруг, не привлечь к себе ненужного внимания охраны, по той же причине шли без фонариков.
Следователь приковал наручниками руку гнома к своему запястью, а как только вышли из машины, вытянул из кобуры табельный пистолет, передёрнул затвор и пригрозил гному:
— Если, ты, падло позорное, нас на засаду навёл, я тебя первым завалю, в натуре!
Кобольд поморщился, разглядывая, еле видимый в ночи, чёрный ствол, нацеленого на него пистолета и решил, что лучше промолчать.
Из имения Барина —
— Скоро и мы так гулять будем, — завистливо промолвил, шедший первым адвокат.
— Ещё и похлеще закутим, — следователь дёрнул руку, рванув вперёд, замешкавшегося Гнома и прикрикнул на него — не отставать!
— Злые вы, — тихонько всплакнул Кобольд — плохие.
— Ишь как ты запел, — следователь укоризненно посмотрел на Гнома — злые, плохие, любите вы нас помоями поливать, а как случись что, к кому жаловаться бегите? К нам же и бегите!
— А потом от нас! — добавил адвокат и правоохранители весело рассмеялись.
Заморосил мелкий противный дождик, земля промокла, идти стало тяжелей, и Кобольд насилу поспевал за следователем, иногда Гном, даже, падал и, тогда, безжалостная рука закона, тащила его по грязи, не взирая на плач и сопли.
Автомобиль BMWx7 внедорожник, стоял точно там, где его и оставил Кобольд.
Подобно огромному кровожадному чудовищу, он притаился в зарослях молодой поросли акаций. По его крыше ритмично стучали капли дождя, обтекая его со всех стороны, они смывали слои, привезённой, ещё, из драконьей пустыни, пыли.
— Это? — спросил следователь, когда они стали перед автомобилем, и дёрнул Кобольда за плечо.
— Это, — пискнул Гном и, неуклюже, левой рукой, вытер мокрое личико, размазывая по нему грязь и кровь.
Следователь, направив пистолет на автомобиль, второй рукой вынул из кармана, конфисковынный у гнома смарт — ключ, отомкнул им внедорожник и включил подсветку салона.
— Открывай заднюю дверь, — следователь подтолкнул гнома к машине.
Кобольд, дрожащей рукой, выполнил приказ, следователь окинул быстрым взглядом салон — никого, только мягкий успокаивающий розовый свет озарял груду тряпок, сложеных поверх спинок кресел.
— Залезай первый, — следователь ткнул Кобольда дулом пистолета в спину.
Гном покорно забрался внутрь салона, следователь, слегка пригнувшись, пролез за ним, оставив на земле одну левую ногу и держа оружие наготове.
— Открывай, — следователь указал дулом на груду тряпок.
Кобольд, свободной рукой, сдёрнул ткань и их взорам предстала горка золотых монет, удивительно красиво переливающихся в розовом цвете.
Зрачки следователя расширились до того, что заняли весь разрез глаз, он потянулся левой, окованой с Кобольдомм, рукой к золоту и положил поверх него свою широкую пухлую ладонь.
А как нам, уже, известно золото это было волшебным, как и положено золоту, и лишь, только, оно ощутило прикосновение живого существа, то тут же, было, устремилось к тому что бы подбить его на действия аморально — уголовного характера, но почуяв блюстителя закона, не стало зря тратить силы на уговоры, зная, что всё, и так, будет сделано как надо.