Заклинание для хамелеона

Пирс Энтони

— Но ты не имеешь права и отправлять меня обратно, — возразила она.

Хамфри сделал шаг вперед. Бинк предупреждающе поднял меч. Самоцветик, вновь испугавшись, отшатнулась.

— Не волнуйся, — сказал волшебник, — мы уже подошли к источнику магии.

Бинк насторожился, не решаясь поверить ему:

— Я не замечаю ничего особенного.

— Видишь эту скалу? — сказал Хамфри, указав рукой на скалу. — Это волшебная, медленно растущая скала, которая пробивалась сквозь разлом в обычной породе. На ее вершине образуется магическая пыль. Часть природного или магического преобразования земной коры, — Он указал вниз: — А заряжается она внизу, от источника магии.

— Это понятно, но кал

она заряжается магией? — спросил Бинк. — Почему Коралл так упорно не давал мне приблизиться к ней?

— Скоро узнаешь. — Волшебник указал на естественный извилистый тоннель, ведущий вниз. — Чувствуешь, как усиливается магическая напряженность? Даже самый маленький талант здесь становится равным таланту волшебника, но в непосредственной близости от источника магии талант исчезает. Получается парадокс: рядом с ним магия будто и не существует; это происходит потому, что там она становится настолько сильной, что ее просто нельзя подобающим образом вычленить.

Из всего сказанного Бинк понял очень немного. Он продолжал спускаться, оставаясь в постоянной готовности, боясь, что его предадут, и чувствуя дальнейшее усиление магии вокруг. Если бы светлячок попробовал сотворить свою искорку здесь, то взрыв свернул бы всю гору! Они явно приближались к источнику, но, может быть, в этом и заключалась ловушка?

Наклонный тоннель вывел в гигантскую пещеру, на дальней стене которой было высечено лицо демона.

— Демон Ксанфа, источник магии, — просто объявил Хамфри.

— Эта статуя, эта обычная каменная маска? — недоверчиво спросил Бинк. — Это что, шутка?

— Вряд ли это можно назвать шуткой, Бинк. Без этого демона наша земля была бы совсем как Обыкновения. Землей без магии.

— И это все, что ты хотел мне показать? Ты думаешь, я этому поверю?

— Нет, я так не думаю. Но прислушайся к голосу разума. И тогда ты сумеешь уловить огромную важность увиденного и понять опасность, которой ты подвергаешь все наше общество, находясь здесь.

Бинк отрицательно помотал головой:

— Я сказал, что выслушаю тебя. И я это сделаю. Но я не обещал поверить во все, что ты мне тут наговоришь.

— Ты не можешь не поверить, — сказал Хамфри. — Но вот сможешь ли ты воспринять — в этом и заключается весь риск. Знание придет к нам следующим образом: мы пойдем кругом по этой пещере и уловим некоторые отголоски мыслей демона. И тогда мы все поймем.

— Я не желаю больше и слышать ни о каком магическом опыте, — возразил Бинк. — Я хочу лишь узнать природу источника магии.

— Узнаешь, узнаешь! — сказал Хамфри, — Просто иди за мной, и все. Другого способа нет.

И он шагнул вперед.

Все еще полный подозрений, Бинк последовал за ним, так как не хотел, чтобы волшебник вдруг очутился вне зоны досягаемости его меча.

Внезапно он почувствовал головокружение, казалось, он вот-вот упадет в обморок, но его ноги держались твердо. Он остановился, к чему-то прислонившись. Очередная атака безумия? Если это ловушка…

Он увидел звезды. Не ничтожные пылинки обычного звездного неба, а огромные и ужасно странные огненные шары из горящего, но не сгорающего вещества, из газа, который плотнее камня, с приливами и отливами, но без воды. Они так далеки друг от друга, что дракон не перелетел бы с одной на другую за всю свою жизнь, и их так много, что человек не счел бы их за всю свою жизнь, и в то же время они были видны все одновременно. Между этих огромно-маленьких близко-далеких невероятных созданий летали всемогущие демоны, трогая то маленькую — огромную — звезду и заставляя ее светиться, то огромную — маленькую — и заставляя ее мерцать красным светом, а при случае вынуждая их раздуваться в ослепительной вспышке сверхновой. Мир звезд был игрушкой в руках демонов.

Видение

угасло. Бинк изумленно осмотрел пещеру и все такое же неподвижное лицо демона.

— Ты вышел из определенного отражения мысли демона, — пояснил Хамфри, — Каждое из них очень узко, хотя и очень глубоко.

— Да, — согласился Бинк.

Он сделал еще шаг, и перед ним возникло лицо демонической женщины с глазами такими же глубокими, как водоворот в озере прокляторов, с волосами, развевающимися, как хвосты кометы. «Это была не совсем женщина, ведь демоны не размножаются, и поэтому им не требуется разделения полов, такое они делают только ради развлечения — они вечны. Он и всегда существовали и всегда будут существовать, до тех пор пока в их существовании есть хоть какой-нибудь смысл. Но чтобы разнообразить монотонное время, они забавлялись, меняя пол, и в этой игре становились то мужчиной, то женщиной, мужского, женского или среднего рода, превращались в нейтральных или анонимных. В данный момент Бинк видел что-то близкое к этим категориям, только он был уверен, что к мужскому роду эта категория не имеет никакого отношения.

— ****,— сказала демоническая женщина, сформулировав свою идею так объемно, что сознание Бинка не смогло охватить ее.

И все же это чудо было столь значительным, что глубоко тронуло его. Внезапно он почувствовал столь сильное побуждение к… Но на человеческом языке это можно было выразить только в крайне непристойных выражениях, если вообще можно выразить или понять. В конце концов, она пребывала не в самой близкой к женскому роду категории.

Бинк вынырнул из завихрения мысли и увидел Самоцветик, она неподвижно стояла в середине другого потока. Ее рот был полуоткрыт, грудь тяжело вздымалась. Что она испытывала? В душе Бинка родились сразу четыре чувства: ужас, что она подвержена такой же грубой и извращенной мысли, какая только что владела им самим, а ведь она была невинной нимфой; ревность из-за того, что она так увлеклась чем-то совершенно не связанным с ним, особенно если ей предлагали нечто столь же завлекательное, как и ему; вина за то, что он все это испытывал к нимфе, обладать которой не мог, хотя никому бы и не пожелал испытать такие же ощущения; и, наконец, беспредельное любопытство. Может быть, это нечто среднего рода сделало ей предложение… О, это ужасно! Но и как соблазнительно одновременно…

Но Хамфри двинулся дальше, и Бинк вынужден был последовать за ним. Они вошли в полосу вечной памяти, такую длинную, что она напоминала волшебный большак, упирающийся обоими концами в бесконечность. Взгляд в прошлое, если, конечно, понятие «взгляд» можно применить к тем чувствам, которые Бинк испытывал, заканчивался далеко-далеко вспышкой. Вселенная демонов начиналась со взрыва и кончалась взрывом, а время и материя представляли собой просто зияние между этими двумя вспышками, которые, в свою очередь.

были частью одного и того же явления. Очевидно, это Вселенная, совершенно отличная от Вселенной Бинка! И все же в муках потока торжествующей бессмыслицы присутствовало что-то очень достоверное. Сверхмагическая конструкция для сверхмагических демонов!

Бинк отмахнулся от этой мысли.

— Но какое отношение имеют все эти демоны к источнику магии Ксанфа? — жалобно воскликнул он.

Но тут он вошел в новый поток, на этот раз сложный.

«Если мы объединимся, то сможем увеличить наши А, — получил он соблазнительное предложение от псевдоженщины демона. По крайней мере, это все, что Бинк сумел разобрать из ее сообщения, так как в нем было столько же уровней, отголосков и символов, как звезд на небе, и они были такими же пламенными, рассеянными и запутанными, — Моя формула E(A/R)th, Эанаэртая, а твоя — X(A/N)th, Иксанаэнный. Наши А совпадают».