Заклятые враги

Владислава

В коридорах стало ещё темнее от навалившегося сплошной волной дождя, и он шагал довольно быстро, успешно игнорируя хитрые, затаившиеся по углам тени. Он - сын короля Дарнаэла, а наследные принцы не шарахаются от каждой вазы, будь они хоть сто раз не до конца признанными. Папа руководствуется только понятием безопасности, и всё.

Не стоит придумывать ещё больше проблем и неприятностей в общениях с родителями, ему хватает их и в реальности.

Некстати вспомнилось, что Моника когда-то боялась грозы. Шэйран остановился напротив её двери и замер - ему не надо было даже стучаться, мог открыть и так, но… Может быть, хватит с нею церемониться? Это его территория, да и девушка замешана не только в том, о чём ему рассказывает.

Он дёрнул дверь на себя, распахивая её, и остановился

на пороге. Моника, оказывается, не спала - она сжалась в углу кровати, завернувшись в одеяло, и смотрела на грозовое небо, содрогаясь от каждой вспышки молнии. Те откидывали на её лицо причудливые тени, рассекали воздух полосами и будто бы пытались пронзить насквозь. Стоило только взблеснуть разряду в небесах или прогреметь грому, как Моника содрогалась и натягивала одеяло на голову, словно пыталась от них сбежать.

Рэй зашёл в комнату как раз в такой момент. Она бросила на него пугливый взгляд, а после вымученно улыбнулась, и вся ненависть куда-то улетучилась, будто бы её и не было никогда. Парень переступил порог её комнаты и остановился совсем рядом - до безумия хотелось обнять или поцеловать, и приходилось в сотый раз напоминать себе о том, что Лэгаррэ в любом случае будет против.

– Почему не спишь?
– тихо спросил он.

Моника придвинулась ближе и кивнула на окно, будто бы напоминая о том, как сильно она боится одного только понятия грозы. Парень едва заметно улыбнулся и обнял её за узкие плечи, притягивая к себе.

– Я согласился, - внезапно выдохнул он.
– На предложение Тэллавара. В конце концов, от знаний хуже не бывает, правда ведь?

– Правда, - кивнула Моника.
– Ты всё правильно сделал… Может быть, пора убедить всех, и меня в том числе, что ты не серый троечник?

– Может быть.

– Ты когда-то отвезёшь меня в Дарну?
– внезапно спросила Моника.

Он рассмеялся, хотя в фразе не было ничего смешного, а после, не сдержавшись, наклонился и поцеловал её - равно как тогда, на их отвратительном выпускном вечере. Вот только на сей раз Лэгаррэ не оттолкнула его, пылая от ненависти, а даже почти ответила на поцелуй, только спустя несколько секунд несмело отстранилась, выпутываясь из объятий.

– Выучишься - тогда, - едва заметно улыбнулась она, касаясь губами его щеки.
– Посиди со мной, пожалуйста. Мне страшно. Гроза за окном.

– Хорошо, - кивнул парень, вновь обнимая её за талию. Гроза… Конечно, страшно. Вот только бывают на свете вещи и похуже обыкновенной грозы.

========== Глава двадцать пятая ==========

Лиррэ чувствовала усталость. Память старательно ускользала из её рук, оставляя за собой заметный след горечи и отчаянного раздражения. Смириться с этой пустотой в воспоминаниях девушка никак не могла - что-то мешало ей, не пускало, заставляло вспоминать о случившемся с грустью. Далла - единственное, что было в её памяти от прошлой хозяйки не этого тела. Увы, но её сознание пропало, спряталось на задворках, и стоило только девушке уснуть, как выбиралось на свободу и старательно забирало с собой всё, что могло.

После того, как они покинули территорию Эрроки, мужчины и вправду пригодились. Сколько мужчин пыталось подобраться к ней, когда Лиррэ не могла воспользоваться ни одним толковым заклинанием? Сколько этих гадких, потных животных пытались коснуться её колена, подхватить лошадь за поводья? Только заученная фраза от Антонио, их “господина” - он согласился сыграть эту роль и вжился в неё весьма правдоподобно, - заставляла их отскочить. Девушка и парень - его слуги, они отправляются в Лэвье по велению короля, и кто посмеет задержать хотя бы одного из процессии на несколько минут, не говоря уже о “паре часиков”, того король Дарнаэл будет судить за государственную измену. Почему-то Лиррэ была уверена, что говори это женщина, ещё и путешествующая в гордом одиночестве, никто бы ей без приказа на бумаге не поверил. Приказ-то можно наколдовать, но она сама призвала Даллу и развязала ей руки, сама отдала ей шанс выбрать дар, по своей же вине всё потеряла. Найти себе оправдание оказалось довольно трудно, и Лиррэ сколько ни пыталась, так и не смогла отвоевать у мыслей хотя бы один маленький намёк на всепрощение. Получалось

до ужаса плохо и трудно; она хваталась за волшебство и чувствовала резерв, что утекал сквозь пальцы, но ничего годного сделать не могла. Все её возможности упрямо ограничивались тем, что она держала на цепочке двух остолопов, и те старательно тащили её вперёд, к столице, забыв о привычном бахвальстве и о том, чем любили заниматься.

Сейчас они переступили порог большого города. Отвратительная череда деревушек, где всем почему-то было до неё дело, наконец-то закончилась. Остался за спиной и наглый знахарь-дедок, что так и лез под копыта лошади со своими глупыми вопросами, и его соседи, что пытались стащить её с коня - и получили бы волшебством в грудь, если б Антонио не подоспел вовремя. Магия в деревушках такого типа старательно порицалась, максимально возможными чарами было разве знахарство, и Лиррэ отлично понимала этот факт. Он, впрочем, тоже выскользнул из её памяти, и из следующего пункта назначения они едва-едва вырвались. Пришлось влить огромное количество магии в дурацкую местность, и волшебство почти выжгло деревеньку, состоявшую из нескольких десятков домиков. Выжгло бы, да только на них бросились с пламенем и камнями, а Лиррэ не смогла удержать волшебство под контролем, и огонь затих гребнем льда на крыше одного из домов, а после опасными хрусталиками осыпался на землю. Всё это звучало красиво, и Лиррэ никак не могла избавиться от глупого ощущения, что делает всё неправильно, вот только из осознанных желаний у неё осталось только одно - желание власти.

…Лээн и Антонио вновь переглянулись. На широких улицах Сарны они внезапно воспрянули духом и теперь смотрели на мир совершенно иными глазами. Самодовольство, которым лучился Карра, смешалось с творческим вдохновением Фарни, и они оба никак не могли сделать адекватный выбор относительно того, где бы это заночевать и что поесть. Лиррэ валилась от усталости - ведь она вынуждена была держать ещё и заклинание, что заставляло их повиноваться её воле, а оное оказалось слишком трудным для того, чтобы его подкрепляла забывшая обо всём на свете магичка.

– Я надеюсь, вы сейчас немного ускоритесь, - сухо промолвила она, а после пришпорила своего коня, направляя его по прямым и красивым улицам Сарны. Народ с громкими криками разбегался в стороны, сыпанули из-под копыт дети, вот только Лиррэ было всё равно. Она ненавидела это место всей душой уже за то, что оно посмело взрасти тут, посреди пути в Лэвье, и не собиралась оглашать помилование какому-то гадкому местечку.

Конечно, мчаться вперёд в городе - не самая лучшая идея, но довольно скоро Лиррэ добралась до таверны. Она швырнула поводья первому попавшемуся мальчишке и оставила Антонио и Лээна разбираться с проблемами самостоятельно - нет уж, с неё хватит. Девушка даже не спросила о том, какие комнаты свободные, схватила ключ первой попавшейся, и плевать, была ли бронь на ней. Она даже не подумала о том, где будут жить её спутники, но те - не дети малые, пусть разбираются со своими проблемами самостоятельно.

Лээн бросил на неё подозрительный взгляд, но не проронил ни единого слова, пока девушка не скрылась в помещении. Он недовольно покосился на Антонио, ведь именно тот был виноват в их пребывании здесь, и повернулся к тавернщику, стараясь излучать только спокойствие и радость.

– Здравствуйте!
– Лээн отдавал себе отчёт в том, что, скорее всего, говорит с сильным эрроканским акцентом, но изменить это, естественно, был не в силах. Язык - один, наречия - разные, вот уже и повод подозревать каждого, кто говорит немного не так, как ты, в шпионстве. Прежде, когда державы были дружны, этой ненависти между народами не было, но теперь… Началось всё ещё до Даллы, она - равно как и её братец, - поддержала новые веяния, а королева Лиара - что с неё взять? Королева Лиара исправно подписывала договоры с Дарнаэлом Вторым, не стремилась нападать на соседнюю державу, вот только тот жизненный устав, который она ввела на своих территориях, совершенно не сочетался с порядками Элвьенты. Матриархат был противен, само собой, каждому мужчине по ту сторону границы - нерушимой магической черты, защищающей Элвьенту от Эрроки, разрастающейся с каждым новым завоеванием Его Величества.