Заклятые враги

Владислава

– Позови Антонио, - вздохнул он, глядя на Резу.
– И поскорее. Королева сказала, что я могу выбрать себе в спутники кого угодно.

– Тогда позовите любую сильную ведьму и отправляйтесь с нею, - проронила она безумно равнодушно - ленивая, тупая девчонка!
– Почему Антонио? Он не сможет помочь в случай опасности.

– Потому что я так хочу!
– раздражённо прервал её Кальтэн.
– Он сильный мужчина. Он способен выстоять в битве и без ваших колдовских штучек. Никто и слушать меня не будет в Элвьенте, если я притащу с собой ведьму?

Что

греха таить, это ведь и было правдой! Конечно, немного приукрашенной, перевёрнутой, удобной Кальтэну, но всё равно правдой. И он не хотел ничего отменять и перекручивать, ему нравилась самостоятельно выдуманная версия.

Пусть будет так.

– Хорошо, - вздохнула девушка.
– Я позову.

…Она покинула комнату медленным, ленивым шагом, и Кальтэн только шумно, недовольно выдохнул воздух, отчаянно пытаясь сдержать собственное крайнее раздражение, вполне очевидное и понятное. Ятли потеряла всякие границы в этом разговоре - у неё во дворце прав куда меньше, чем даже у элвьентских гостей.

Она, впрочем, привела Антонио довольно быстро. Парень выглядел каким-то убитым, уставшим и крайне расстроенным, смотрел на своего отца так, словно тот был для него просто посторонним и ничего не значащим мужчиной.

Как же Кальтэн сильно боялся этого взгляда! Как ему хотелось бы провести всю свою жизнь рядом с сыном… Но у него не было этого шанса. Его прекрасная Тэзра допустила одну маленькую ошибку - и если Фэз смог простить ей это, то как Дар посмел стрелять в спину?

– Уходи, - проронил он, покосившись на Резу.
– Мне не нужны лишние уши. Это исключительно мужской разговор.

– Мужские разговоры важными не бывают. Трёп и сплетни, - фыркнула Ятли.
– Поэтому я и не вижу никакого смысла оставаться.

Она покинула комнату куда быстрее, чем тогда, когда собиралась найти Антонио, и оставила их вдвоём, но во взгляде молодого мага не появилось ни капли облегчения.

– Как ты себя чувствуешь, отец?
– устало поинтересовался он.
– Ты выглядишь очень бледным. Всё ещё жар?

– Королева Лиара решила отправить меня в Элвьенту, чтобы я утихомирил войска, - Кальтэн проигнорировал его вопрос.
– И это отличный способ отомстить за смерть твоей матери. Всё это лживое королевство рухнет, и это будет лучшая могила для неё.

– Но… - Антонио запнулся. Раньше авторитетом для него была мать, а сейчас - не осталось никого. Он видел, впрочем, и отца - сильного на первый взгляд мужчину, тоже непоколебимого и способного устоять перед ликом опасности. Может быть, теперь следует повиноваться именно ему?
– Я не знаю, одобрила ли бы мама то, что мы бы разожгли войну.

– Это не та страна, которую она хотела возвести. Королева идёт по ложному пути, и я не вижу никакого способа остановить её!

Он говорил с жаром, бойко - но только потому, что заранее продумал слова. Теперь Кальтэну было всё труднее и труднее разговаривать без подготовки - речь тогда казалась заторможенной, да и сам он двигался будто бы по плану.

Мужчина понимал - лёд сумел остановить

в нём всё, до чего только дотянулся. Но всё это лишь временно. Конечно, ему нынче не нужно в бой, но всё же.

– Ты поедешь со мной, - уверенно промолвил он.
– И мы сможем наконец-то почтить её память. Твоя мать была бы очень горда и мною, и тобой. Ты едешь?

Он всё же задал этот вопрос, но в тех условиях, когда от него никак нельзя было отказаться - от этого дикого предложения. Антонио знал, что при жизни его мать ни дня им не гордилась. Теперь, когда отец говорил о том, что она смотрит на них с небес и обязательно будет рада, если её любимый сын отомстит… Может быть, папа и вправду знает?

Ведь не зря же когда-то Тэзра выбрала именно его для того, чтобы в святую ночь зачать сына.

***

Прежде он видел Элвьенту куда более улыбчивой и счастливой. Они ехали быстро - лошадей подгоняли чары, и Кальтэн почти не разрешал останавливаться, много ночей они проводили в сёдлах, едва-едва дремля на ходу, и то по очереди. Фэзу родная страна не казалась интересной - они миновали и крупные города, и маленькие деревушки, аккуратные и чистые, и всё это смешалось в сплошное пятно.

Для Кальтэна дорога превратилась в одно тёмное пятно тропы под ногами. Границы больше и вправду не было, и Карра даже не думал, что когда-то так легко и просто сможет её пересечь.

Что за жизнь?

Но он не мог не смотреть на эти земли. Видел, как в городах и в деревнях на лицах всех жителей отпечатывается бесконечная грусть, а самое отвратительное - даже знал, что причина этому смерть их любимого короля. Но он не мог отрицать слова своего отца, не мог заставить его остановиться. Сначала Антонио казалось, что он даже и не желал, вот только теперь он понимал, что хочет.

Но сил в его руках слишком мало. Да, он тоже широкоплеч и высок, как и его отец, но вот умения - куда меньше. И мечом он владеет очень плохо, и шпагой. Их в Вархве этому не учили, да и магия - вот она, сила.

Но волшебства в Антонио было не больше, чем навыков фехтовальщика. И он просто плёлся за отцом, преодолевая преграды, что возникали на их пути, медленно и неохотно переступая через какие-то границы, зная, что совсем-совсем скоро им станет и вовсе плохо от жары и долгой дороги.

…Когда они прибыли в Лэвье, небо было тёмным-тёмным - и всё осыпалось прекрасными звёздами. Только луна была немного странной - Антонио всё смотрел и смотрел на неё, будто бы был уверен в том, что ночное светило скажет ему что-то.

Ни слова. Вообще - ни слова. Наверное, будь тут Моника или Мизель, они смогли бы пояснить, что и к чему, но рядом только отец, а он в волшебстве понимал так же, как и Антонио. Просто ничего не знал.

Было немного прохладно, но по сравнению с ледяным воздухом северной Эрроки - по-летнему приятно. Их охотно пропустили - главе королевской стражи не мог не обрадоваться только сумасшедший, - и в город, и в дворец, и Антонио всё никак не мог избавиться от ощущения, что в Лэвье все вымерли.