Заклятые враги

Либрем Альма

— И теперь у нас новый король, — самодовольно улыбнулся Тэллавар. — Если б ты пошла у него на поводу и помогла ему, то, может быть, осталась бы живой. Но ведь ты у нас гордячка! Ты не умеешь слушаться взрослых дядюшек, ты должна делать так, как тебе хочется…

— К чему ты ведёшь?! — она не сумела прикусить язык и прошипела фразу слишком недовольно, подошла вплотную и сжала прутья.

Естественно, на шестом уровне не будет никакой магии.

— Я даже придумал для тебя любопытную казнь. За то, что ты повалила Тьерронов, мы вскоре сбросим тебя на седьмой уровень. Прелесть, правда?

Сэя ничего не ответила.

— А теперь

я отдам должок, — он коснулся её лба. — Ту магию, что была у меня прежде. Она-то мне больше не нужна, по сравнению с тем, что было у Тьеррона, это… Капля в море, понимаешь? Ах, я даже не ожидал…

Сэя почувствовала только мимолётный укол силы. Старый маг и вправду отдал то, что ей полагалось, и больше не было никакой смерти за то, что он натворил. Он вернул ей… Даже больше, чем она требовала. Такой добрый, разве нет? Такой прекрасный и заботливый…

Она заставила себя дышать спокойно.

— Как у вас только рука поднялась, — выдохнула наконец-то она. — Парню всего двадцать два. Неужели не…

— Нет, — отмахнулся Тэллавар. — Мне не было его жаль. К тому же, он умирал легко, — Гартро склонил голову на знак прощания и направился туда, где брезжил свет факела, собираясь поскорее покинуть девушку — не дать ей возможность прийти в себя.

— Эй! — крикнула она. — Как ты его убил? Шэйрана? Как он умер?

— Я вонзил ему нож в сердце, — обернулся к ней Тэллавар. — А перед этим сломал позвоночник — бедненького парализовало… Он не мог шевелиться. Я был максимально быстр, не переживай.

— И ты не отрубил ему голову? — не сдержавшись, спросила она. — Оставил её на плечах?

— А зачем её рубить? — удивился Гартро. — Парень красивый, не хотелось аж так его портить… Когда найдут — пусть хоть красиво похоронят, ведь в тех могильниках ничего не тлеет, я знаю.

— О, — хмыкнула Сэя. — Разумеется. Пусть его похоронят красиво, — она отступила от прутьев. — Спасибо. Меня больше ничего не интересует.

Замечательно.

Тэллавар ещё даже не представлял, что именно он наделал.

========== Глава сорок седьмая ==========

Дорога успешно вилась под ногами тонкой полосой. Тропа то растворялась в очередном приступе буйства трав, то вновь проявлялась, незыблемой линией вела куда-то в глубины, вновь таяла за углом. Иногда пропадала она именно на повороте, и тогда приходилось останавливаться и долго оглядываться, чтобы понять, где они оказались — может быть, именно в этом и состояло главное коварство пути в Лэвье.

Столица Элвьенты оказалась неожиданно далёкой. Вроде бы до неё и рукой подать, но они расстались с Жрицей Эрри вот уже три дня как, а знакомые для Эрлы и никогда не виданные для Эльма шпили королевского замка так и не появились из гущи деревьев. Только сплошные растения, и в сочетании с воспоминаниями о Мэллоре они казались далеко не самыми приятными стражами пути. Словно не успеешь ты и оглянуться, как непонятно откуда появится ветка плюща или травы заколосятся над тропой, спрячут дорогу и поглотят лошадь.

Но ехать на одном коне, когда вы друг друга ненавидите — вот что всё-таки самым трудным испытанием.

Когда зелёные пятна в третий раз начали сереть, а солнце скрылось за высокими дубами и клёнами, конь недовольно всхрапнул. Шёл он под весом двух всадников примерно по часу в день — нынче, как и обычно, приходилось продираться сквозь лес пешком. Эльму и Эрле, разумеется, это совершенно не нравилось, но выбора у них всё равно не было. Тропа

оказалась глухой — ни одного селения по пути. Посему единственным вариантом, чтобы не тянуть на себе ещё и поклажу, оказалось тащить коня силком, будто бы он переквалифицировался в осла, осталось только уши длинные прицепить.

…Конь в очередной раз зацепился за корягу и застыл, словно изваяние. Эльм сердито толкнул его рукой в бок, но это ни капельки не помогло — и вновь дорога растворилась под ногами, а рассмотреть, где она продолжится, было нереально — всё-таки, ночь в лесу оказалась слишком сильным испытанием.

Лунный свет пробивался сквозь крону и скользил по плечам Эрлы, но от этого забытый матушкин дар не просыпался. Вероятно, он окончательно изжил себя тогда, с мертвецами и Мэллором, потому как ведьма с Эрлы не получилась.

— И толку с твоих ведьминских корней? — устало, раздражённо промолвил Эльм, отпуская поводья. Конь явно планировал спать, и заставить его сдвинуться с места они даже не могли. — Одни проблемы. Один матриархат в голове!

Эрла скривилась. Матриархатом они попрекали друг друга, наверное, чаще всего — потому что это было куда удобнее, чем вспоминать то ли о выдуманных, то ли о настоящих чувствах, а после оправдываться и заявлять, что ничего не было. Наверное, принцесса была сама виновата в том, что позволила себе в что-то там поверить, но терпеть больше весь этот кошмар она просто не могла — хотелось повиснуть у отца на шее и как-то вечерком, когда проклятый спутник уж точно не будет её видеть, со слезами на глазах пересказать кому-то всю историю несчастной любви. Но не тут и не в таких условиях, не тогда, когда он смотрит — словно пытается прорезать насквозь.

— И толку с твоего дворянства? — фыркнула в ответ Эрла. — Как не умел ничего, так и не умеешь!

— Знания — не магия, она по крови не передаётся. Значит, врёт твоя мать, рассказывая о том, какая она прекрасная волшебница, если у тебя ничего не получается. И не факт ещё, что Его Величество сможет сделать что-то большее, чем выпустить три искринки!

Эрла так ничего и не ответила. Рассказывать о том, как колдовал отец, она не могла, хотя, наверное, когда-то за время путешествия и упоминала о его даре. Подписаться под тем, что её родственники обладают даром сходим с волшебством Мэллора — это значит обозвать саму себя либо дурой, либо предательницей, а принцесса не хотела оказаться ни первой, ни второй. Ей вообще, в принципе, сейчас было всё равно, что о ней подумает Эльм, но когда злость угаснет — когда она перестанет видеть его целыми сутками, — наверное, захочется исправить всё то, что они натворили.

Эльм буквально рухнул на листья у какого-то дерева — старые, оставшиеся ещё с прошлой осени, служившие не самым лучшим ковром или подстилкой для сна. Эрла его примеру так и не последовала, хотя давно уже следовало перестать бояться запачкаться — только не в этих условиях, когда пыль словно приклеилась с ним, старательно въелась в кожу и пыталась уничтожить мысли изнутри.

Друг на друга они не смотрели — впрочем, как и обычно, будто бы стыдились полувзгляда, полувздоха, просто попытки переглянуться между собой. Словно в этом действительно могло быть что-то постыдное. Что именно — наверное, даже под прицелом револьвера Эрла не ответила бы, но после выдуманных признаний иметь дело с Марсаном ей не хотелось. Все чувства не потеряли своё значение, но инверсия имела своё место, и никуда от неё не денешься.