Закон Долга. С востока на запад

Левантская Гюрза

— Госпожа вестница, как вас угораздило связать себя братанием с этим созданием? — поморщился ставленник, усаживаясь в свободное кресло. — И, простите, вы сказали Руин-Ло?

— Мы только что оттуда, — барон чуть усмехнулся.

— Но как?! Послание Света Лару говорило, что вы совсем недавно покинули Каро-Эль-Тан!

Барон бросил предостерегающий взгляд на Варна. Не надо было читать их мысленный диалог, чтобы понять, что он всё ещё яростно против упоминания скорлупок и его людей в одном предложении.

— Милостью Сестёр, волею Видящей и Сияющей. Да и у госпожи вестницы потрясающий талант находить помощь

там, где никому не пришло бы в голову, — перехватывая слово, расплывчато пояснил Альтариэн. — После Каро-Эль-Тана мы успели побывать в Руин-Ло, иметь весьма… далеко идущую беседу со связующей души Енной, выразить свои добрые намерения Великому Низзу и доехать до Карража по дороге на Мрекское болото.

— За столь короткий срок? Удивительно! Надеюсь, вы поведаете мне о столь волшебном способе передвигаться? Понимаю! Не сейчас! Вы устали с дороги, время для долгих историй ещё будет. Но вот что мне действительно хотелось бы знать безотлагательно, каковы ваши дальнейшие планы и в каком… качестве прибыли сюда рабовладельцы. Слово Карающей свято, но для того, чтобы заключить под стражу, меча можно и не поднимать, — он перевёл потяжелевший взгляд на Альтариэна.

— Слово Карающей ясно даёт дайна-ви, прибывшим с нами, право говорить от лица их общины. И уж точно не предполагает заключения в темницу тех, на ком её благословение, — резко ответил тот. — Они прибыли сюда в качестве переговорщиков. Госпожа вестница также взяла их под полог гостеприимства, воспользовавшись правом судьи каравана. А это право было положено на неё Великой Матерью.

— Надеюсь, на такой шаг были весьма серьёзные причины. И о чём же нарушившие кодексы желают говорить с нами?

Это «с нами» резануло Ирин слух. Конечно, ставленник имел в виду «с нами — народом эйуна». Но уж больно часто слышала она эту фразу в совершенно другом контексте. «Мы — Варин Раслинг». «Мы — король всякого человека». Намеренно ли Дринтаэцель так построил фразу, она не знала, но ощущение, что их считают пришедшими не вовремя, не ко двору, глубоко сидело внутри. И на самом деле очень захотелось рыкнуть.

— Простите, господин ставленник, — опередила она герцога, — но дайна-ви приехали к его императорскому величеству За. Мы попутчики. Так получилось. А его светлость и господин барон сказали, что Карраж, лежащий по дороге в Каменную Империю, стоит того, чтобы его увидеть. После посещения Колыбели я подумала, что будет правильным, если я пока попутешествую и посмотрю на ситуацию своими глазами. Потому никто из нас не знает, о чём конкретно будут договариваться дайна-ви с За. Об их целях вам лучше расспросить их самих.

Дринтаэцель со всей силы упёр подушечки пальцев в подлокотники кресла. В центре ногтей от силы нажима образовались бескровные пятна.

— Значит, наш прекрасный город — лишь одно из мест по дороге? Ну что ж, я рад, что он стоит того, чтобы затормозить на пути к вашей цели, которая, как всегда у вестников, важна и неотложна. Но надеюсь, вы выкроите в своих плотных планах время, чтобы его осмотреть со всем тщанием, и примете приглашение на завтрашний пир, устроенный хоть и наспех, но в вашу честь. Не каждый день в Карраж ступает творец.

«Оскорблённое достоинство пополам с показным гостеприимством, разбавить собственными взглядами на жизнь и не пойми какими видами на эту встречу. Варн, я права?»

«Настолько, что

я бояться начинаю. Это тоже по зрачку определила?»

«Нет. Пальцы».

«Хм… Что-то мне кажется, ты сейчас его добивать будешь?»

«Да ну тебя! Зачем так грубо? Вежливость — наше всё!»

— Спасибо, господин ставленник! Безусловно, мы примем приглашение и осмотрим Карраж. Сверху, я думаю, начнём, да, Варн? Только переоденусь, а то в платье летать холодно. А после можно и погулять. Мне рекомендовали виконта, что сопровождал нас сюда, в качестве того, кто может показать город. Если вы, конечно, не возражаете.

Ставленник посмотрел на ящера и чуть скривился.

— Карраж — приют многим существам. И небо принадлежит семье нир-за-хар. Но я рад, что нашёлся хоть кто-то, кто решил спросить разрешения. Хотя бы для вида. Саланталь проводит вас, только скажите ему, когда изволите… налетаться.

— Спасибо вам!

— Пока не за что. Госпожа вестница, а давно ли вы прибыли в нашу страну?

— Больше года назад по вашему исчислению. Около восьми месяцев провела на Мрекском болоте, потом около полугода в городе Ризме и дальше в дороге. Каро-Эль-Тан, Руин-Ло, теперь вот — Карраж.

— В послании сиятельного тану не было сказано о цели вашего путешествия. Мы знаем, что вы сопровождаете дайна-ви, и вы сами упомянули, что планируете вновь вернуться на Болото. Могу я узнать причину?

«Нет!» — хотелось крикнуть Ире. Она переглянулась с Альтариэном и Каю, ища в них поддержки. Если уж тану не рассказал ставленнику всего, то значит, эта информация такова, что пока стоит оставить её при себе. Будь она сейчас в Ризме, Мерини с её «пальцами» не дала бы ей соврать, но одарённый эйуна, который, кстати, опять ткнулся в её щит аккуратным прикосновением, такой возможностью не владел. Кажется, пора перестать маяться вопросом, ошиблась ли она, приняв братание от Варна. Что бы она сейчас без него делала?

— Я знаю, что на Мрекском болоте тяжело жить. И скорее всего, именно это место — цель моего прибытия к вам. Сейчас моё дело смотреть и учиться. Окончательного решения, как помочь, у меня ещё нет. Я слышала, что Подгорная Империя полна чудес. Поскольку моя родина идёт по похожему пути развития, захотелось сравнить и узнать возможности.

Расплывчато. Почти правда. Без деталей.

— Что ж. Многие вестники выбирали именно этот путь. Путешествие. Хотя, признаться, ваш маршрут не вселяет в меня радости. Но волю Карающей я выполню. Завтра мы ждём всех вас на празднике. И дайна-ви тоже, хотя, видят Сёстры, многим гостям это дастся тяжело. Гроза военная не сразу покидает небеса.

— Мы это понимаем, Дринтаэцель, — сказал Альтариэн. — Потому буду признателен, если ты доведёшь до сведения всех присутствующих, что они — молодая раса.

Ставленник вскинулся.

— Что?!

— Тридцать поколений. Вот сколько у них прошло со времён войны. Перед нами не наши преступники. А их далёкие потомки. Которые уже давно живут по иным законам.

Дринтаэцель некоторое время переваривал эту новость. Затем он и одарённый обменялись ошарашенными взглядами.

— Что ж… Это многое меняет. Хотя в моей свите есть и те, кто собственной волей принимал участие в карательных налётах. Боюсь, для них уже нет разницы. Они дрались с ныне живущими. Им есть что вспомнить. И смерть друзей, и собственные раны.