Закон королевского бутерброда
Шрифт:
На веранде отыскался уютный коврик подходящих размеров. Глеб устроил его около кровати, лёг на спину. Потолок был обшит светло-розовыми досками.
«Пропитка, наверно, такая специальная, против термитов…».
Двадцать раз в первом подходе, десять раз во втором. Отжимания. Пятьдесят раз.
«Ещё поработаем с прессом, опять отжимания…».
Глеб Никитин огляделся, пододвинул коврик ближе. Зацепился ногами за низкий край кровати.
«Руки за голову, поднимайся, бездельник! Раз,
Ногой Глеб зацепился за что-то мягкое под кроватью. Мгновенно во рту опять стало противно. Пыли особенной там не было, но тряпка какая-то всё-таки валялась. Глеб осторожно подцепил её и вытащил на свет.
Обыкновенный флаг обыкновенного футбольного клуба. Почти новый, не очень большой флаг, из лёгкого шелковистого материала. Синенький такой, с белым. Очень знакомая надпись знакомыми буквами в центре – «Зенит». И помельче, по нижнему краю – «Санкт-Петербург»…
«Слишком много становится вокруг людей, никогда особенно не друживших с Валеркой…».
На прощание, в прошлом году, капитан Глеб подарил ему этот флаг, всё уговаривал поднять его на своей яхте, на Антигуа. Валерка не очень жаловал футбол – «Не вижу логики!», но флаг ему всё равно понравился. Он обещал носить его как бандану. Удобная, говорил, лёгкая, и со значением….
А скромная барышня Фрида никак в разговоре не намекала на их отношения. Не обмолвилась даже о том, когда последний раз видела Валерку…
– Умоляю, одну, только одну маленькую чашечку кофе! Ты будешь?
Джой уютно сидела в лёгком плетёном кресле и наблюдала, как Глеб суетится у кухонной плиты.
С приготовлением пищи в присутствии посторонних у него всегда получалось как-то неловко.
С вечера Глеб Никитин оставил раковину в кухне наполненную водой. Ну, так, на всякий случай…. Почти прозрачную зелёную ящерку, обессилевшую и отчаявшуюся за ночь в случайном искусственном водоёме, он заботливо выловил половником и отпустил в заросли кактусов за порогом.
– Да у тебя же их здесь гораздо больше, чем в доме Роба!
Джой усмехнулась, внимательно оглядев потолок и края стен.
– Зачем ты врал Робу, что боишься ящериц?
Глеб сосредоточенно нахмурился, рассматривая на свет чистые чайные ложки. Перевёл безмятежный взгляд на Джой.
– А просто так.… Надо было.
И опять знакомо ей улыбнулся.
– Ты завтракал? Держи, Роб сказал, что тебе это очень понравилось.
Джой протянула Глебу авокадо.
– Знаешь, я всегда ем эти штуки только с майонезом. Посмотри, пожалуйста, майонез в холодильнике.
– Всегда, всегда?
– Да, вот уже второй день подряд…
Капитан Глеб протянул сочную половинку Джой, но она капризно
– Какая гадость!
– Ругай это изобретение как хочешь, но холодного рассола я с утра я здесь нигде не нашёл…. Пошли.
– Куда?
– За мной.
Крупную влажную косточку авокадо, похожую на донорское сердце, подготовленное для пересадки, Глеб осторожно положил на траву. Узкой щепкой выкопал неглубокую ямку у подножия высокой пальмы и опустил в землю косточку, оберегая длинный, величиной со спичку, мягкий росток. Круг взрыхлённой земли полил водой из кружки.
– Ну вот. Осталось только дом построить. Остальное, если верить многочисленным недостоверным слухам, я уже давным-давно сделал. С запасом.
Не понимая полного смысла сказанного, Джой внимательно молчала.
– Ну что, всё? Кофе не будешь пить?
Глеб Никитин помедлил.
– Нет, надо ехать…
За решёткой ворот, на дороге, стоял чёрный человек. Странные глаза, клочковатая бородка, большие губы. Рядом, покорно склонив голову, жевал что-то трудное знакомый ослик-белое брюшко.
Внезапно человек заговорил, обращаясь к Глебу.
– Океан молчит, а дух леса говорит. Скоро будет беда…
Из машины звонко засмеялась Джой.
– Что ты с утра нас такими плохими новостями пугаешь, а, Джако?!
Глеб обернулся.
– Ты его знаешь?
– Его все у нас знают. Это Джако, местная знаменитость. Садись быстрей в машину, я по пути тебе о нём расскажу.
Все женщины жестоки по утрам. Незамужние – в особенности.
– А я пиво тебе привезла, Глеб! Холодное, как и обещала! Хочешь?!
Было ясно, что в начальных классах гимназии Марисоль не успели научить уважать старших. И мужчин с утренней головной болью.
Капитан Глеб с укоризной посмотрел на неучтивую девушку, грубо овладел влажной банкой пива и, под возмутительный хохот собравшихся дам, вышел в сад, к Робу.
Тот ходил вокруг большого пластикового бака и закрывал какие-то краны, сбоку и сверху неуклюжей ёмкости.
– Это что за сооружение?
Глеб крупными глотками отпивал из банки действительно чудесное пиво.
Король выпрямился, вздохнул.
– В каждом доме на острове водостоки на крыше соединены в общую систему. Дождевая вода с крыши льётся в бак. Очень удобно мыть посуду и машину. Можно поливать растения…
– Алискин, на, попей!
Король Роб протянул собачке миску с водой.
– А почему Алискин?
– Сначала я думал, что он – это она. Назвал её Алиса. Потом разобрался.
– …Зачем ты дал в газеты это глупое объявление? Теперь все знают о наших планах. Сам ведь предупреждал женщин, чтобы не болтали ничего лишнего.