Закон Кремля
Шрифт:
Я вздохнул.
Что ж, так даже будет правильно. Справедливая расплата за все, что я пока не совершил… но все-таки совершил и прекрасно знаю об этом. За свое паскудство в этой жизни приходится платить, и в данном случае оплата будет честной – пулей за пулю, которая предназначалась мне и которую Рут приняла в себя.
Сверху хлопнуло, и я увидел, как на маленькую нео падает сверху молния-щупальце.
– Нееет!!! – заорал я, бросаясь вперед… но кадр сменился.
Теперь под моими ногами была не земля, поросшая хилой травой, а стальное дно катера, несущегося по реке.
А еще я говорил. По инерции.
– Мы считаем, что убивать пленных неправильно. Это для тебя он еда – и я это понимаю. Но для меня он пленный – и ты уж меня тоже пойми. Ну так как, хватит твоим соплеменникам автомата?
«Меня» проговаривалось с трудом, будто я только недавно выучил сложное иностранное слово и еще не освоил его произношение. А может, просто на этом месте в тексте было другое слово. «Нам», например.
Я говорил – и одновременно осматривался по сторонам.
Ну да, все как и ожидалось.
Данилы рядом не было, зато левая рука у меня перевязана выше локтя и болит изрядно. Бинт набряк кровью, но сама рука двигалась. Стало быть, кость не задета, да и мышца – если и повреждена, то не фатально. Значит, без Данилы и его «Корда» не вышло у меня чисто пройти подземелье собакоголовых, зацепило все-таки… Но я прошел и вытащил оттуда мутанта, который сейчас вел катер. Жутковатого с виду мутанта, говоря начистоту.
Абсолютно лысая голова, очертаниями смахивающая на обтянутый тонкой кожей череп мертвеца. Большой миндалевидный глаз точно посредине лба. Сразу под нижним веком глаза начинался тонкий, аккуратный нос. И прямо под носом – такой же миндалевидный разрез безгубого рта, отличающийся от глаза лишь отсутствием глазного яблока. А еще из пустых глазниц по обеим сторонам носа росли небольшие гибкие щупальца с утолщениями на концах, которые беспокойно шевелились, словно хвосты маленьких змеенышей.
Мут принадлежал к племени шамов, и звали его мудрено – Кандоронгарофыф. Однако, помнится, к этому моменту я уже успел сократить его имя до Фыфа, так что язык ломать не придется.
А еще у меня под ногами валялся пленный собакоголовый со связанными лапами – получается, это я за него сейчас впрягался. Интересно, на кой мне это тогда было надо? Типа, высокоморальным был, считал, что отдавать пленных на съедение родственникам шама – это неблагородно?
М-да, люди со временем меняются, и я не исключение. Сейчас мне было глубоко по барабану, скушают шамы пленного мутанта или отпустят обратно, дабы он, вернувшись в родные подземелья, снова растворял заживо своих пленников в биомассу, чтобы налепить из нее новых собакоголовых. Удивительно! Вроде относительно немного времени прошло, а как круто в моей голове поменялись взгляды на «что такое хорошо и что такое плохо»…
Но слова были сказаны. Фыф молча повернул руль и сбросил скорость…
Однако причалить к берегу не получилось.
Внезапно практически возле самого носа катера в воде разверзлась пропасть, будто в реке невидимым громадным мечом дыру пробили…
Но Фыф среагировал моментально. Резко вывернул руль вправо и выжал педаль газа до пола.
Движок взревел, словно раненый ктулху. Катер подпрыгнул, накренился… Я еле удержался, схватившись за поручень, а вот пленному собакоголовому не повезло. Его выбросило за борт, и он улетел прямо в бездонную черную пропасть,
Через минуту жуткая аномалия осталась позади. Фыф вновь сбросил скорость и повернул к берегу. Его заметно трясло – вряд ли от страха, скорее от адреналина. А может, еще от чего, уж больно странный взгляд он на меня кинул…
Катер мягко ткнулся в берег, который, в отличие от противоположного, засаженного сплошной неприступной стеной лысых деревьев, густо зарос вездесущим вьюном и гигантской полынью. Фыф откинулся на сиденье и, запрокинув голову, уставился в небо, где высоко возле туч парили Поля Смерти. Кстати, их стало заметно больше. И с земли к ним медленно и величаво летели новые…
– А ведь это все из-за тебя, – сказал шам. Не спросил, сказал утвердительно. Понятно. Поковырялся в моей голове – и все понял.
– Да, – сказал я. – Из-за меня.
– Наш мир гибнет, – равнодушно сказал Фыф. – Целая вселенная скоро перестанет существовать. Умрут тысячи живых существ. Десятки тысяч. Скажи мне, Снар, стоили жизни четверых, включая мою, такой жертвы?
Я молчал. Сказать мне было нечего.
– И ты еще собираешься вернуть к жизни свою девушку. Нет, не свою, она же тебя бросила. Ты понимаешь, что и твой мир может из-за этого погибнуть?
Я продолжал молчать. Фыф задавал слишком трудные вопросы, на которые у меня не было ответа. Я мог выбрать – оставить все как есть либо рискнуть и своей жизнью, и жизнью целой вселенной ради того, чтобы спасти друзей. И я сделал свой выбор. Что теперь говорить об этом?
Фыф внимательно посмотрел на меня.
– Ты страшный человек, Снар. Наш мир уже не спасти, и я думаю, что для твоего мира будет лучше, если ты никогда больше не попадешь туда.
Я внезапно почувствовал, как мою голову словно что-то разрывает изнутри – и рухнул на колени. Боль была ужасной. Я прямо-таки услышал, как трещат кости моего черепа от колоссального давления. Фыф ментально убивал меня, и, черт побери, у него было на это полное право. Сейчас он спасал мой мир от меня, потому что понял: я все равно пойду до конца, даже если на карту будет поставлено существование всей Розы Миров.
Но мне не суждено было умереть сегодня…
Кадр сменился.
Я вновь находился в шатре слепого шама. Только рядом с ним больше не стояли суровые телохранители. Сейчас они валялись на деревянном полу, словно сломанные куклы. А еще вокруг была тишина. Мертвая. Абсолютная. Даже мыши под полом не шебуршали.
Слепой – хотя уже не слепой – шам по-прежнему сидел в своем кресле, белый, как зимний маскхалат. Такой неестественной бледности даже у покойников не бывает. Но у него во лбу по-прежнему мерцала «кровь затона». Не горела, а едва светилась, словно лампочка в фонарике с посаженой батареей.
– Не удивляйся, – тихо, еле слышно проговорил шам. – Для того чтобы сдержать слово, мне понадобилось слишком много энергии.
Он едва заметным кивком указал на трупы.
– Мертвы не только они. Мертва вся моя армия. Они отдали свою жизненную силу, чтобы я мог вернуть тебя в ключевые временные точки. А теперь этот мир погибает, так как в нем многократно нарушено равновесие прошлого и настоящего. И скоро погибнет твой, ведь ты намерен уничтожить и его тоже.
Я скрипнул зубами.