Закон любви
Шрифт:
— Давай договоримся на всю оставшуюся жизнь: компромисс на компромисс. Я уступил, теперь уступи ты. Иди в ванную и делай там все, что хочешь. Умойся, почисти зубы, прими ванну, залезь под душ. А тут уж в это время распоряжусь я.
— Сдаюсь. Куда мне идти?
— Вот дверь, прямо напротив тебя.
Ванная комната оказалась на редкость неприветливой. Огромная, холодная, больше похожая на склеп, она вовсе не расположила к себе Ингу. Господи, бедный! Неужели он не может сделать что-нибудь получше из этого помещения? Когда она возвратилась в гостиную,
— Слушай, я, пожалуй, не буду выключать обогреватель, а то ты здесь замерзнешь. Смотри: если будет слишком тепло, нажмешь на эту кнопку — и дальше все сработает автоматически.
Инга так устала от событий этой ночи, что понимала все с трудом. Ресницы ее слипались.
— Нет, обогреватель мне не нужен. Я привыкла спать в прохладной комнате. Жара для меня гораздо хуже. Можно выключить прибор сразу же. — Не сдержавшись, она громко и сладко зевнула.
Алекс тихо рассмеялся.
— Все, ложись и спи долго и беззаботно. Ты находишься под моей охраной, будь абсолютно спокойна. Если я тебе понадоблюсь в течение ночи, дверь в мою спальню — прямо против входа в ванную.
— Надеюсь, я не помешаю вашему отдыху. Спасибо за все. Пора нам обоим заснуть. Впереди много дел.
— Хочется верить в это, — двусмысленно хохотнул Алекс и вышел из гостиной.
Инга сразу же надела пижаму и выключила свет. Ее почему-то успокоила мысль о том, что больше не надо просыпаться несколько раз за ночь, чтобы проверять оросительную систему. Ей было приятно, что все вокруг, в том числе и белье, хранит запах Алекса.
Безмятежность оказалась обманчивой: Инга проснулась от какой-то безотчетной тревоги. В течение нескольких секунд она пыталась осознать, где она, и, придя в себя, заметила луч карманного фонарика, скользящий по потолку и стенам комнаты. Снаружи кто-то пытался рассмотреть внутренность помещения. Это было не просто сделать, потому что окна были защищены решетками.
Охваченная ужасом, она беззвучно выскользнула из гостиной и стала пробираться к приоткрытой двери спальни. Войдя, услышала вполне различимый шепот Алекса:
— Тихо, не бойся, я тоже проснулся и пытаюсь оценить обстановку. — Инга не слышала, как он приблизился к ней. — Замри. Вот здесь телефон. Я попытаюсь разобраться в обстановке. В случае чего звони в службу спасения. Еще раз повторяю, сиди здесь и веди себя максимально тихо.
Инга осторожно присела на край его большой кровати. Через несколько секунд она пришла в себя настолько, чтобы понять, что Алекс так и не расстилал постель. Скорее всего, он предвидел события и, не раздеваясь, прилег прямо поверх одеяла. Но потом до нее дошло, что причина вовсе не в его сверхбдительности. Просто он отдал ей свой единственный комплект постельного белья. Она поняла, что Алекс не рассматривает это пристанище как свой дом. Почему?
Инга вздрогнула от неожиданно яркого света. Зажглось
— Ты почему здесь? Я же сказал тебе, чтобы ты оставалась на месте.
— Мне было страшно за… вас. Это был Роберт?
— Да.
— Как он оказался здесь?
— Этот придурок выслеживал тебя. Он хотел убедиться, что ты в моей постели. И потом мстить!
— Интересно, какие основания у него мстить мне. Он мне никто, тем более — я ему! Кстати, а как он узнал, что я не ночую дома?
— Объясняет он это вполне реалистично. Парень каким-то образом увидел, что от твоего дома ночью отъезжает грузовик, и, заподозрив неладное, примчался убедиться, что с тобой все в порядке. Он понял, что дома тебя нет, и отправился на поиски. Впрочем, догадаться, где ты можешь быть вне дома, не так уж трудно. Он давно уже подозревает, что ты моя любовница.
— Довольно странные доводы. И что вы ему сказали по этому поводу?
— Правду. — Тон Алекса показался Инге двусмысленным, но она была настолько обессилена всем, что произошло в последние сутки, что ей было не до выяснений. — У него есть основания для такого поведения? Я спрашиваю тебя об этом не из праздного любопытства. Если между вами что-то было и ты этого больше не хочешь, я сумею нейтрализовать его.
— Ничего не было, кроме невинного школьного ухаживания. Не хочу больше распространяться на эту тему. Да и середина ночи не лучшее время для выяснения отношений.
— Как ты думаешь, у него хватит ума не распространяться о том, что ты провела ночь под моей крышей?
— Не знаю. Но, скорее всего, он не станет болтать лишнего. — Злые слезы навернулись ей на глаза. Какого черта ты появился здесь? — мысленно обратилась она к Алексу. — Как мы спокойно жили, пока тебя не занесло сюда. — А это она произнесла уже вслух. Инга в запале не заметила, что перешла на интимное «ты».
А Алекс заметил.
— Умница, наконец-то ты отбросила формальности и мы стали на шажок ближе. Все, вали на свое спальное место. Умные разговоры отложим на завтра.
— Кстати, не надо было меня обманывать. Я обошлась бы одним пледом. Я чувствую себя неуютно на отобранных у тебя постельных принадлежностях.
— Малышка, не обижай меня. Я все-таки считаю себя джентльменом. Не могу же я нежиться на чистых простынях, в то время как моя любимая девушка мается на жестком диване под грубым пледом.
Ингу так поразили слова «моя любимая девушка», что на некоторое время она потеряла дар речи, а когда пришла в себя, переспросила:
— Как ты меня назвал?