Закон любви
Шрифт:
9
Когда Инга и Алекс подъехали к его дому в пригороде Турку, она поразилась: этот шедевр архитектуры был бы более уместен в южных широтах. Но он стоял там, где стоял.
— Господи, какая красота! — воскликнула Инга.
Ответом ей был гул верхушек корабельных сосен, окружавших дом. Внутри усадьбы десятки квадратных метров были покрыты цветочными коврами.
— Тебе здесь нравится? — самолюбиво поинтересовался Алекс.
— Еще бы!
— Я рад. Пошли в дом.
— А кто все это проектировал и строил?
— Я сам! Точнее, все идеи были мои, а исполняли
— Ну, что скажешь?
— Мне здесь нравится, — честно призналась она. — А кто поддерживает здесь порядок, когда ты отсутствуешь?
— Моя экономка. У нее есть собственный ключ.
Еще до отъезда Алекс уладил проблемы Инги. Нанятый им адвокат оформил все документы, и деньги от сделки поступили на счета кредиторов. У нее больше не было долгов, но она стала теперь никем. Собственность улетучилась, и единственный статус, который у нее теперь был, — подруга Алекса. Осознание этого вдруг пришло к ней именно здесь и сейчас. Ее лицо погрустнело.
Он это заметил.
— Тебе что, не нравится в нашем доме?
— Да какой он наш? У меня здесь прав не больше, чем у любого цветка в горшке.
— Ты сожалеешь, что продала свою усадьбу? — Алекс положил руки ей на плечи, и она, как всегда, ощутила исходящую от него энергию.
— Да, немного. Я теперь никто, меня зовут никак, я живу нигде.
Он пропустил мимо ушей ее всплеск.
— Пошли, посмотришь нашу спальню.
— Пошли, — покладисто согласилась Инга.
Она отдавала себе отчет, в каком положении оказалась. Она любит Алекса, он, скорее всего, тоже по-своему любит ее. Он предложил ей то, что предложил. Она согласилась. Так кого же винить в том, что произошло? Пожалуй, доля ее вины в этом больше. Конечно, она могла сбежать. Но куда и зачем? К тому же он ее не обманывал. Все идет так, как он обещал.
Они вошли в спальню. Здесь было восхитительно — Инга просто не могла поверить своим глазам. На потолке лепнина с позолотой. Кровать напоминала теннисный корт. Она была застелена покрывалом с ручной вышивкой. По бокам стояли кресла, покрытые чехлами, выполненными в тон с покрывалом кровати. На стенах висели картины.
— На картинах нет людей, — почему-то ворчливо заметила Инга.
— Да, ты права. Я об этом как-то не думал. Значит, тебе не нравится? Я, кстати, не люблю присутствие людей на картинах.
— Да нет, все нормально. Мне кажется, что я знаю имя дизайнера. — И она назвала имя, женское!
Алекс был приятно удивлен. И познаниями своей подруги, и тем, что он в свое время пригласил действительно известного специалиста. Это приятная и красивая женщина. Контакты с ней он вспоминал с удовольствием. Между ними ничего не было. И это странно. Амалия, так ее звали, то ли вообще не была замужем, то ли разведена и явно была расположена к нему. В его дом она приезжала по мере надобности. Они иногда засиживались допоздна в столовой за накрытым экономкой столом. Когда та уходила, молодой мужчина и молодая женщина оставались в этом большом доме вдвоем. И ни разу он не сделал попытки к сближению. Алекс неоднократно задавал себе вопрос: почему? И постепенно пришел к выводу о причинах своего странного поведения: Амалия
В конце концов их отношения исчерпали себя. Амалия закончила свою работу в его доме, и они расстались друзьями, хотя каждый из них недоумевал, что же помешало им — красивым, молодым, свободным — пережить бурный роман. Но произошло так, как произошло.
Обо всем этом Алекс подумал, одновременно внимательно следя за реакцией Инги. Кстати, Амалия, естественно, бывала в этой спальне, но совершенно в другом качестве.
Инга медленно перевела глаза с ковра на большое зеркало. Рядом с Алексом она показалась себе какой-то маленькой и беззащитной. Хотя на самом деле была девушкой довольно рослой. Их глаза встретились в зеркале, и она отчетливо прочитала в мужском взоре радостное волнение собственника, заполучившего наконец то, чего он достаточно долго добивался.
— Осмотрись, и давай сменим обстановку в этой комнате. Мы сделаем здесь все в полном соответствии с твоими критериями красоты и комфорта. — Он мягко и вместе с тем хитро улыбнулся.
Ингу все время не покидало ощущение, что Алекс ее проверяет.
— Зачем что-то менять? Здесь все очень красиво. — Ее сердце ёкнуло от того, что он сказал «мы». Но это же сердце и защемило от ощущения временности ее пребывания под этой крышей, от неясности ее статуса не только здесь, но и в жизни Алекса.
— Я могу объяснить тебе свою задумку. Здесь все выдержано в светлых, пастельных, если не блеклых тонах. Такая обстановка должна окружать женщину, уже пережившую пик своих чувств, желающую плыть как лодка по течению большой спокойной реки. А ты — существо мятущееся, порывистое. Тебе еще многое предстоит, в том числе и в сфере чувств. Поэтому гамма обоев, ковров и постельного белья должна быть яркой — красной, зеленой, черной, с редкими вкраплениями розового.
Краска залила щеки Инги, Алекс, как всегда, точно понял ее состояние, кроме одного момента: ее любовь к нему не предполагает никакого смятения чувств, она величина постоянная. Могла быть или радость от взаимности, или глубокая печаль, причем надолго, если вся их жизнь будет построена па зыбком основании. Вдруг он ошибается в своем отношении к ней? Что, если это мимолетное увлечение? Ей и так уже казалось, что после той ночи он смотрит на нее по-другому.
— Нет, ничего мы здесь менять не станем, по крайней мере в обозримом будущем. — Что я говорю, подумала Инга, какое обозримое будущее? И добавила не без коварства: — Эта спальня вполне подходит для тебя. Такое убежище — хороший приют для спокойного, уверенного в себе льва.
Алекс рассмеялся.
— Не надо преувеличивать мое спокойствие и уверенность. На самом деле у меня внутри время от времени извергается вулкан. Кстати, часто из-за тебя. Я никак не могу понять, как же на самом деле ты ко мне относишься. Какова доля необходимости, а какова — искреннего чувства.