Закон меча. Трилогия
Шрифт:
– Что?! – онемел он.
Увесистый камешек просвистел со двора, больно чиркнув по виску.
– Выходи, пес смердящий! – заорали за окном. – А то хуже будет!
Громко хлопнула дверь. Вадим вздрогнул, быстро трезвея, и обернулся. В покои вбежал Ардагаст.
– Конунг! – выдохнул он. – Бежать надо!
– Что-о?! – взревел Вадим.
Отшвырнув Ардагаста, он вынесся на крыльцо и крикнул:
– Братие, дружино! Гнать их отсюда!
В толпе случилась массовая перестановка, и ближе к крыльцу приступили гридни. Лица их были суровы. Вперед выступил Алк.
–
Гридни с ревом прихлынули на ступени. Не все, правда, были настроены воинственно, иные к стене жались, не зная, на что решиться.
– Уходим! – каркнул Ардагаст и ринулся на толпу, размахивая сразу двумя мечами.
– Княже! – завопил Прогост, появляясь за спиною Вадима. – Пробивайся! Я прикрою!
Вадим кинулся за Ардагастом, будучи как во сне. Втроем они ринулись к воротам, распихивая неуверенную гридь. Слишком сильно было в них чувство подчинения, чтобы мигом перестроиться. В воротах пришлось туго. Копейщики боязнью не страдали, но Ардагаст рубился бешено. Моргнешь, а у стража наискосок рваная красная полоса, и кровь брызжет тягучими струйками…
– К лодье! – крикнул Прогост. – К лодье!
Выбившись из крепости, троица кинулась к «Пардусу».
– Руби канат!
Прогост махнул мечом и прыгнул на борт. Ардагаст схватил весло и отталкивался от борта. А тут и Вадима покинуло оцепенение. Ярл подхватил другое весло и помог Ардагасту отваливать лодью от причала.
Дружина, высыпавшая на пристань, и слобожане кричали Вадиму вслед, осыпали бранью. Яркие желтки от раскоканных яиц поползли по мачте и бортам, застучали камни по па\убе.
– На весла!
Вадим рулил, Ардагаст с Прогостом гребли, вдвоем толкая тяжелую лодью, уводя ее к Ильмень-озеру. Течение Олкоги здесь почти не ощущалось, потому им и удалась гребля на пару. Разошлись берега, открылся синий простор, и только теперь Вадим оглянулся. Острое сожаление пробрало его. «Господи, – подумал Вадим, – зачем я сотворил сие?!» Но небо молчало.
Глава 21
1
Борт снекки «Семаргл»
Флот втягивался в Невское Устье. Олег не сходил с палубы, все выглядывал те места, где в далеком будущем император Петр приоткроет форточку в Европу. Оттуда потянет сквозняком, надует хищных немецких баронов, занесет треуголки, табак и кофе… А вот идеи парламента или отмены рабства не залетят – наверное, на «окне в Европу» сетка от комаров стояла.
Низкие, болотистые берега острова, который назовут Васильевским, Олега не впечатлили. Как-то не соединялись у него в одно чащобы и трясины с проспектами Санкт-Петербурга. Воспоминания и зримые пейзажи никак не совмещались в сознании. Дико было видеть и голые берега Невы. Топкие пустыри, ольшанники за орешником
Из зарослей выглянул лось, с коровьим долготерпением пережевывая ветку. А потом, на южном берегу, показались ингры. Их было много – неподалеку пряталась в лесах деревня. Ингры махали руками и возбужденно приплясывали, видя, как перед ними, сгрудившись борт к борту, сплошным потоком шла Сила.
Из неприметной протоки выскользнули три ушкуя, на носу переднего, закутавшись в яркий плащ, стоял кунингас.
– Рейкс! – позвал Хилвуд. – Кажись, это к тебе!
Из маленькой каютки под ахтеркастлем вышел Рюрик, на ходу накидывая корзно и поправляя шапку. Этикет! Ушкуй подошел к «Семарглу» и со скрипом потерся о борт.
– Гой еси, рейкс! – прокричал кунингас. Ушкуйники, их было в лодке десятка полтора, тоже прогудели нечто приветственное.
– И ты здрав будь, Тойво! – с достоинством ответил Рюрик, знаком приказав спустить веревочный трап. Кунингас ловко взобрался на борт.
– Добрый корабль, – похвалил он, – большой шибко…
Лодейники заулыбались. «Сконнектились» – по-своему определил Олег. На борт «Семаргла» поднялись трое ижорских воинов. Лейб-гвардейцы. Троица деревенела лицами и прямила спины изо всей мочи. Олег сдержал усмешку. Ингры не носили броней – вообще, даже кожаных. Рубахи, гачи, онучи, черевики, теплые безрукавки. И древние меровингские мечи на перевязях. Такими давно уже никто не пользуется, в ходу иные клинки, но что инграм чья-то мода?
– Улеб конунг давно ждет тебя, рейке, – сказал Тойво без особых церемоний, – а завтра будет бой…
– Поспели! – сказал Рюрик удовлетворенно. – А свеи показывались ли?
– Ни одного не видели! – потряс головой кунингас. – Гридь из Хольмгарда – это на том берегу – ушла на Олкогу, и мои люди с ними были. Свеи пытались, правда, послать к своим за подмогой, но мы никого не пропустили. Три лодьи перехватили! Свеев в реку, а лодьи в надежное место отведены… Рейксе, – голос у кунингаса стал просительным, – конунг обещал нам, что освободит ижору от дани… если мы взамен будем сторожей Невскому Устью… Так мы согласные!
– А от меня вы чего хотите? – спросил Рюрик с улыбкой.
– Так того же! Вот выберут тебя конунгом, ты и вспомни о нас…
Рюрик расхохотался.
– Ладно! – сказал он, смеясь. – Коли выберут, уважу!
– Выберут, выберут! – замахал руками ижор.
– Но глядите, – посерьезнел Рюрик, – чтоб ни один ворон датский не пролетел, ни один гость не прошмыгнул к Итилю! Первых гнать, со вторых пошлину требовать!
– А как же! – с жаром сказал Тойво. – Не волнуйся, рейкс, все будет хорошо и даже лучше!