Закон О.М.а

Гаврилов Сергей

– Нам не нужна вторая кровать, Полина. Зачем нам вторая кровать? Вторая кровать – это стена между нами.

– Я боюсь, Рихард.

– Невеста, тебе сейчас сестра объяснит, как следить за приборами, – доктор ещё раз пристально оглядел Макаронову.

Это ж надо... невеста! Какая у меня будет невеста в восемьдесят семь? И исполнится ли мне вообще восемьдесят семь с такой работой?

– … следить за этой лентой и сообщать на пульт. Всё, Юля. Дежурный внизу, я домой.

Пока.

– До свидания, Юрий Иванович.

– Не нужно бояться, Полина. Это так светло. Редкие люди видят это сияние. Сними платье. Мы с тобой родим деток, и они будут красивы, как ты.

Девушка улыбнулась и прикоснулась пальцами к его губам.

– Я люблю тебя, милая, мы будем вместе всегда.

– Что такое «всегда», Рихард? Это долго?

– Это вечно.

***

– Это нормально, Олеся. Ничто не может остановить старость. Человек начинает стареть ещё в утробе матери. Все мы движемся к общему финалу.

– Я не хочу, чтобы он умирал, – девушка бессмысленно перекладывала на тумбочке упаковки с лекарствами. – На войне не убили, а сейчас…

– А сейчас ему нужен покой, – доктор закрыл папку и поднялся со стула. – Пойдём, невеста, в ординаторскую. Поужинаешь?

– …поужинаем со всеми, Рихард. Нужно, чтобы ты ел со всеми.

– Хорошо, Полина, но не сегодня. Сегодня мы ужинаем вдвоём. Вот, смотри, что я достал.

На столе появляется газетный сверток. Четыре красных помидора раскатываются по грубым доскам.

– Рихард, откуда такое богатство?

– У начальника отряда сломались напольные часы из Франкфурта. Пришлось их чинить после работы…

– …А хочешь почитать историю жизни своего жениха? – доктор нацепил очки и вновь открыл папку. – Июнь сорок второго года: осколочное ранение в грудь и небольшая контузия. Месяц стационарного лечения. Лёгкое твоему жениху зашили и отправили в двухнедельный отпуск. Октябрь того же года: пулевое ранение в спину. Позвоночник чудом не задет. Пулю в госпитале извлекать не стали. Операцию сделали только в девяносто первом, в Кёльне. По новой технологии кусочек свинца раскальцинировали и удалили. Май сорок третьего: осколочное ранение головы. Повторная контузия, но лобовая кость выдержала. И, наконец, декабрь: пулевое ранение бедра. На старике живого места нет, Олеся. Поэтому двумя дырками больше или меньше – не имеет принципиального значения. Старик крепок и наделён от природы здоровьем, плюс хорошая психосоматика.

– Хорошая что?

– Проще говоря, это его характер, способы эмоционального реагирования на раздражения внешней среды, врождённый темперамент. В общем, личность во всех её проявлениях. Твой жених со своим жизнелюбием ещё долго протянет. Или у тебя надежды на другое?

– Я хочу, чтоб долго.

– Можно неприличный вопрос задать? – доктор поднял глаза.

– Какой?

– Если говорить начистоту… - хирург поскрёб небритую щеку, - тебя не волнует небольшая разница в возрасте с твоим женихом? Подруги что скажут?

– Не знаю.

– И правильно, пусть болтают...

НАЧИСТОТУ

– …Да

ясно, что она уже себя изжила, – ведущий популярной телепередачи «Начистоту» Георг Монахов крутил педали велотренажера в спортивном зале своего загородного дома, одновременно разговаривая по телефону со своим линейным продюсером. – Ещё несколько выпусков – и сама умрёт. И это хорошо. Ни один проект столько у нас не отработал, сколько эта лошадка. Ты мне темы прислал?.. Нет, в Прибалтику и Молдову не лезем. Там не могут разобраться с сеткой вещания и рекламными врезками. Всё, конец верёвки.

Душ, вегетарианский завтрак, кофе decaffeinato. Звонок жене на Капри и покормить друзей – вечнозелёных обитателей огромного террариума. Можно часами смотреть, как жадно поедают туркменских тараканов и больших бледно-розовых червей-зоофобусов милые ящерицы и змеи. Кошки всем нравятся. А ты попробуй полюбить ужасную колючую рептилию. Найди в ней привлекательные черты. Подними на руки, погладь. И ничего, что змея не получает удовольствия от общения с человеком, зато ты – избранный: редко кому доставляет эстетическое удовольствие видеть прекрасное в отвратительном.

Монахов взял со стола iPad, пролистал почту. Пропустил сообщения референтов о выставках-презентациях товаров класса «luxury» и сразу окунулся в отбор перспективных тем для следующих выпусков передачи «Начистоту».

Дедовщина в Кантемировской дивизии, сержант повесился. К чёрту! Пережёванная тема восьмидесятых. Если бы ещё заговор молодых офицеров с целью военного переворота – это да! Так, что дальше? Детский интернат в Элисте. Устроили концлагерь, сорок человек сбежали. Блин! Ну, былуже детский дом недавно. Зачем дублировать самих себя?! М-да, говорил мне Костя, что бригада после сорока передач начинает идти по второму кругу. Всех выгнать и набрать новый народ. Свежая кровь – всегда хорошо. Никого не оставлять. А Люся? Люсю оставить. Люся – хороший мальчик.

Монахов на мгновение задумался. Его скандальный проект «Начистоту», стоявший долгое время на первых позициях people-рейтингов, стал буксовать. Общественно значимые темы были не в тренде телеканала, который стабильно обслуживал правящую партию. А конфликтная бытовуха зятя-тещи, мужа-жены уже не могла заставить народ ежевечерне прилипать к экранам. Передача на современном телевидении – как голодный медведь, которому каждый день нужен кусок свежего мяса. Если не дать еды, животное сожрёт своего хозяина. Георг выдохнул и принялся дочитывать присланный список.

Нижний Новгород. Барышня заразила СПИДом шестьдесят два контактёра. Месть за безответную любовь. Хорошо. Но в чём фишка? В Москву притащить шестьдесят два спидоносца? Не смешно. Норвежец выкрал детей у россиянки и не отдаёт. У нас уже такое было и прошло с плохими рейтингами. Так, дальше… злая мачеха в Ярославле выгнала семилетнюю падчерицу в тридцатиградусный мороз на улицу. Ярославльская золушка? Не Золушка, а как её? Ну, из «Двенадцати месяцев»… как её звали? Падчерица по имени падчерица? Ну её! Восьмидесятисемилетний ветеран вермахта уничтожил банду грабителей в пригороде Николаева. Три трупа, один в реанимации, сожжённый автомобиль… Вау! А какие заголовки!