Закон вечности

Думбадзе Нодар Владимирович

– Очень приятно... А я - Бачана Рамишвили, писатель.

– Это нам известно. А отчего с вами случился инфаркт?

– Ей-богу, не могу сказать!
– вздохнул Бачана.

– Может, вы того... Это самое?
– Булика выразительно щелкнул себя по горлу.
– Говорят, писатели очень любят...

– Нет, что вы!
– улыбнулся Бачана.

– Ни-ни?
– удивился Булика.

– Как это "ни-ни"?
– удивился в свою очередь Бачана.

– То-то!.. А то странно: как же человек пишет, если он не пьет?!

А сколько, например?

– Ну... одну, две, три...

– Рюмки?

– Бутылки!

– Вот это я понимаю! Молодец!.. Но теперь вам придется временно переключиться на компот.

– Не временно, а навсегда!
– проговорил отец Иорам.

– Не говори! Лучше уж покончить с собой!
– вскрикнул Булика.

– Да, на компот... Если б ты пил компот, не пришлось бы валяться здесь!
– произнес наставительно отец Иорам.

– А ты? Ведь ты не пил вина, почему же лежишь рядом со мной, а? спросил Булика со злорадной улыбкой.

– Да, похоже, так оно и будет... Компот, - сказал Бачана.

– Вообще-то оно верно... Вот у меня был один знакомый писатель вроде вас, туфли я ему чинил. Так каждый раз, когда я бывал пьян, он каркал вороной:

Булик мой, не пей напитки,

Обретешь, поверь, ты пытки!

А я не верил ему, думал, ненормальный он, как и все поэты... Вот и допрыгался! Мне еще и тридцати нет, а уже инвалид... Да черт с ним, с вином, - вздохнул Булика, - каждую ночь, словно красавицы, папиросы мне снятся!.. В общем, после этого инфаркта - жить не захочешь!..

– После инфаркта человеком овладевает страх, отвратительный страх! Вы боитесь?
– спросил отец Иорам Бачану.

– Боюсь, очень даже боюсь!
– признался тот.

– Напрасно!
– вмешался Булика.
– Вы пока еще под наркозом, а со временем все пройдет... А вам ничего не мерещится? Никого не видите?

– Да, вижу кое-кого, - ответил Бачана после недолгого раздумья.

– Бывает... Иногда и говорить будете во сне... Все свои тайны выдадите!.. Глядите, если у вас есть любовница, будьте осторожны, не называйте ее имени при жене!

– Благодарю вас, учту, - улыбнулся Бачана.

– Вообще, - продолжал Булика, - умные люди обзаводятся любовницами, которых зовут так же, как их собственных жен. Вот я, например, когда был в таком же, как вы теперь, положении, ну вроде космонавта, что ли, все вспоминал, оказывается, свою любовницу Свету, называл ее разными ласковыми именами... Моя собственная Света сидела, оказывается, тут, у кровати и рыдала: "Вайме, Булик-джан*, я и не думала, что ты так меня любишь!" А я знай себе болтаю свободно про свою любовницу... Если и отчества у женщин одинаковые, - тогда у мужа не жизнь, а настоящий рай!.. Но однажды я все же опростоволосился! Вот отец Иорам свидетель...

_______________

* В а й м е - горе мне. Д ж а н - ласкательная форма обращения.

– Как это?
– оживился Бачана.

– Сморозил я в бреду

такую, оказывается, глупость: "Света-джан, - это я, значит, любовнице своей, - Света-джан, знаешь ведь, первый плод достается свинье, - под свиньей я подразумевал свою жену, - но ничего, если бог даст, выкарабкаюсь отсюда, женюсь тотчас же на тебе!" Услышав такие речи, моя жена разревелась и стала, оказывается, биться головой о вашу кровать, тогда она пустовала. "Вайме, мой Булика совсем спятил, про нашу свадьбу даже не помнит!" Знала бы она, что именно тогда я был в самом что ни на есть трезвом уме!.. Вот...
– Булика вдруг оборвал речь и уставился на Бачану.

Бачана лежал с закрытыми глазами, с выражением блаженства на лице и мерно, спокойно дышал.

– Э, да какой же это странный человек, как он быстро ходит туда и обратно!
– обиженно сказал Булика священнику.

– Оставь его в покое, это действие пантопона... Пусть поспит.

А Бачана сквозь розовый туман спускался вниз по знакомой крутой лестнице, но на сей раз ясно чувствовал, что поднимается все выше и выше...

4

– Вот тебе, сынок, направление. Сходи в Чохатаури*, сделай рентгеновский снимок... Не нравятся мне твои блестящие глаза и розовые щеки!

_______________

* Ч о х а т а у р и - районный центр в Западной Грузии.

Бачана сложил вчетверо листок бумаги и спрятал его в карман.

– А что со мной, дядя Евгений?
– спокойно спросил он врача.

– Давно тебя температурит?

– С месяц, наверно.

– Потеешь?

– Днем потеют ладони, а ночью прямо-таки плаваю в поту!
– Бачана вытер о брюки потные ладони.

– Кашляешь?

– Иногда, но сильно, как собака, - грустно сострил Бачана.

– Крови не замечал в мокроте?

– Было немного на прошлой неделе, вот столько, - Бачана показал ноготь мизинца.

– Что же ты молчал до сих пор, сынок?
– Голос у врача дрогнул.

– Да что же такое со мной?
– забеспокоился Бачана.

– Посмотрю снимок, тогда скажу.

– Как эта болезнь называется?

– Инфильтрат... В более сложной форме - бронхоаденит.

– А по-грузински как?
– не отставал Бачана.

Врач не ответил. Он сел за стол и стал бесцельно ворошить бумаги.

– А какое против него лекарство?
– снова спросил Бачана.

– Пенициллин и сульфидин, - ответил, не поднимая головы, врач.

– Можно их достать?

– Можно! За десять тысяч рублей в Тбилиси!
– Врач взглянул в расширившиеся от изумления глаза Бачаны.

– Где же взять такие деньги?

Врач пожал плечами и беспомощно развел руками.

– А еще какие лекарства, дядя Евгений?

– Еще? Сливочное масло, молоко, рыбий жир, икра, яйца, сахар, мед, тепло и Бахмаро!..* Вот лекарство!..

_______________

* Б а х м а р о - высокогорный курорт в Западной Грузии.