Законник Российской Империи

Ткачев Андрей Юрьевич

— Круг Второй: Калейдоскоп Иллюзий! — воскликнул он, и воздух вокруг нас заискрился.

Множество зеркальных осколков возникло из ниоткуда, закружившись вокруг меня в бешеном танце. Каждый осколок отражал искаженную версию реальности, создавая головокружительный эффект. Я чувствовал, как мое восприятие начинает плыть, теряя связь с действительностью, даже подташнивать стало.

— Разорви! — отмахнулся рукой я, будто от надоедливой мухи.

Пространство вокруг

меня словно треснуло, и все иллюзорные отражения рассыпались, как разбитое стекло. Не теряя времени, я перешел в контратаку.

— Сдави!

Воздух вокруг Левински внезапно уплотнился, образуя невидимую сферу давления. Я видел, как он пытается вырваться, его лицо исказилось от напряжения.

Но усач был опытным магом. Он быстро сориентировался и выкрикнул:

— Круг Первый: Резонансная Волна!

Мощный звуковой импульс вырвался из его рук, разбивая мою пространственную ловушку. Волна ударила по мне, заставляя отступить на несколько шагов.

— Защити! — выкрикнул я, создавая перед собой барьер, который поглотил остаточные колебания.

Левински не давал мне передышки, видимо, вознамерившись вымотать меня своими атаками.

— Круг Второй: Призма!

Яркая вспышка света ослепила меня на мгновение. Когда я снова смог видеть, весь мир вокруг казался разделенным на разноцветные грани, как будто я оказался внутри гигантского кристалла. Каждое мое движение отражалось и преломлялось, создавая десятки ложных копий.

Я понимал, что нужно действовать быстро, пока дезориентация не взяла верх.

— Схлопни! — скомандовал я, вкладывая в заклинание максимум энергии.

Пространство вокруг нас резко сжалось, а затем расширилось, создавая мощную ударную волну. Призма Хаоса разлетелась на осколки, но я не успел уклониться от ответного удара Левински.

— Круг Второй: Бич Молний!

Быстрее, чем я успел выставить защиту, электрический разряд пронзил меня, заставляя каждый нерв гореть от боли. Я упал на одно колено, тяжело дыша. Кажется, этот парень действительно хорош в сражениях. Нельзя уступать! Ни в коем случае.

— Ударь! — выкрикнул я, направляя всю оставшуюся у меня ману в атаку.

Глухая вибрация пронеслась по воздуху. Мой оппонент попытался уклониться, но не успел. Пространственный импульс ударил Левински в правую руку. Я услышал отчетливый хруст и его болезненный вскрик. Рука безвольно повисла. Не перелом, всего лишь вывих, но тем не менее, кажется, я немного перестарался.

Я поднялся, и мы встретились взглядами. Оба тяжело дышали, но это явно не было завершением нашего сражения. Левински держался за поврежденную руку, а я пытался справиться с остаточной болью от электрического удара.

Члены

комиссии с интересом наблюдали за нами, но пока не вмешивались в происходящее.

Я понимал, что следующий обмен ударами может стать решающим. Мана в моем теле была почти на исходе, и я чувствовал, как усталость наваливается на меня. Но если этот усач думает, что я отдам ему победу вот так просто, то мне придется его огорчить.

Левински тоже, судя по его виду, собирал последние силы. Держась за пострадавшую руку, он не издал ни одного болезненного стона, его глаза застилали гнев и ярость.

Усач сделал ход первым. В глазах мужчины появился опасный блеск. Он отступил на несколько шагов назад и начал концентрировать ману.

Воздух вокруг него становился, словно гуще и темнее. Это было что-то мощное, гораздо более серьезное, чем все его предыдущие атаки. Я отвел ногу назад, занимая более устойчивое положение, и приготовился импровизировать. Сокращать расстояние сейчас в попытке прервать его заклинание могло не просто обернуться тяжелой раной, но и стоить жизни. Я чувствовал это особенно четко.

— Круг Четвертый: Пожиратель душ! — прорычал Левински, и его голос, казалось, отразился от каждой стены арены.

Черная воронка начала формироваться перед ним, излучая ауру смерти и разрушения. Я почувствовал, как мое сердце сжалось от плохого предчувствия. Это заклинание было не просто мощным — оно было смертельным. Да и четвёртый круг — это уже не простые заклинания.

Краем глаза я заметил движение среди членов комиссии. Воронцов вскочил на ноги, его лицо исказилось от гнева и тревоги.

— Прекратить дуэль! — крикнул он. — Это запрещенное заклинание!

Но прежде чем он успел сделать хоть шаг в нашу сторону, принц положил руку ему на плечо, останавливая его.

— Подождите, Родион Юрьевич, — произнес родственник императора, его глаза были прикованы к арене. — Победитель еще не определен. Эта дуэль не окончена.

Я стоял, глядя на формирующуюся перед Левински черную воронку, и чувствовал, как холодок пробегает по спине.

Воронка росла, поглощая свет вокруг себя, словно миниатюрная черная дыра. Воздух вокруг нее искажался, создавая жуткие, противоестественные узоры.

Я напряг все свои чувства, пытаясь понять, какое истинное слово использовал Левински. Но как бы я ни старался, оно ускользало от меня, словно тень в темноте. Это было что-то, чего я никогда раньше не встречал. Даже не думал, что в этом мире можно встретить что-то подобное.

Воронка продолжала расти. Мелкие камешки и пыль с арены поднимались в воздух и исчезали в ее черных глубинах.

Я понимал, что у меня осталось мало времени. Если это заклинание достигнет полной силы, оно может быть чрезвычайно опасным.