Закрой глаза и смотри
Шрифт:
– Всё нормально, нормально. Просто ботан бунтует, – отвечает ему Кит, продолжая угорать.
К счастью, в этот момент появляется моя мама. Уносит поднос с разлитым супом, ставит перед Денисом второе.
Как же хорошо, что мама вмешалась в этот хаос!..
С чувством почти выполненного долга увожу Толика из столовой и отдаю в руки Тамаре Борисовне. Женщина причитает:
– Вот угораздило Эвелину клеиться к тому женатику… Мало свободных, что ли?
А Эвелине свободный не нужен. Ей с деньгами нужен. И штамп
Того пациента уже выписали. Наша ушлая сиделка клеилась не только к нему, просто не попадалась раньше. Её пока не уволили, но от работы с пациентами отстранили. Помогает теперь в процедурке.
– Быстрей бы уже студентов, что ли, пригнали, – ворчит Тамара Борисовна.
– Можно, я вернусь к своей учёбе? – с мольбой смотрю на неё.
– Да вроде не нужна ты сейчас, золотце. Тихий час же.
– Спасибо…
Правда, учёба сейчас ни при чём. Я хочу порепетировать в одиночестве.
Сбегаю от медсестры. Уже почти покидаю здание больницы, когда от мамы прилетает сообщение.
«Яночка, не убегай далеко. Нужна твоя помощь».
Попыхтев немного от обиды, возвращаюсь на второй этаж. Маму вижу, когда она выходит из палаты Гольдмана.
– Я Влада попросила помочь Денису с переездом. Позже он хочет прогуляться по территории с тростью. Выручай, солнышко.
Что? Гулять с ним?
Нет…
Похоже, этот невольный протест написан на моём лице, потому что вид у мамы становится довольно строгим.
– В чём дело, Яна?
– Я… Просто я…
Очень, очень странно реагирую на Дениса Гольдмана. Но ведь это не самая достойная причина для отказа помогать, верно?
– Не знаю, мама, что на меня нашло, – мямлю, сдаваясь. – Хорошо, я прямо сейчас пойду к нему и узнаю, в какое время мы отправимся на прогулку. И вообще, не нужна ли ему моя помощь.
– Вот и отлично. Спасибо, солнышко. А я пойду, твоего брата проведаю. Он в приёмном покое изолирован пока.
Невольно прыскаю от смеха. Бедный Ромка. Так скоро и до поводка реально дойдёт. Ребёнок совершенно неугомонный.
Мама уходит, а я остаюсь у двери палаты Дениса. Прижимаюсь лбом к дверному полотну.
Ну ладно, Ян. Ты же легко помогала Киту. А он тоже весьма видный парень. И даже немножечко наглый. Ну не съест тебя этот Гольдман…
Приоткрываю дверь и тут же слышу его голос.
– Ну чего тебе?
– Денис, ну почему ты меня игнорируешь? – звучит в ответ обиженный женский голосок. – Скажи, где ты, и я приеду.
– Зачем, Карин? – с надменной усмешкой в тоне.
– Ты знаешь, зачем… Я ради тебя на операцию пошла.
– Не мои проблемы, – отрезает Гольдман. – Не звони пока. Всё, давай.
Тихо прикрываю дверь, так и не решившись войти.
О какой операции говорила эта девушка? Она что… была беременна от Дениса? И ему до этого нет никакого дела?
Да фууу…
Что за демон во
В общем, обойдётся он без моей помощи…
Глава 5
Ден
Где-то в метре от меня стоит Влад. Мне сказали, что он медбрат и поможет мне переехать из палаты в апартаменты.
Внутренне меня колбасит…
Не от переезда, а от присутствия левого парня, который сейчас на меня пялится. От этого взгляда кожа у меня зудит.
А я вот не могу посмотреть на него в ответ.
Наверное, сейчас я чувствую себя ещё более беспомощным, чем раньше.
Копаюсь в спортивной сумке, которая стоит на кровати. Нащупываю зарядник для нового айфона, носки, бельё, какую-то одежду…
Так… Ещё на руке у меня были смарт-часы. Я их снимал, кажется.
Шагнув к тумбочке, шарю по ней рукой, проверяю ящики. Голосовой помощник телефона громко вещает:
– Новое голосовое сообщение от абонента «Блонди номер 3».
Ухмыляюсь. Что ж… Это будет весело.
Девчонки пишут и звонят мне постоянно. Из эпичного: Карина и её новый размер груди. Я как-то брякнул, что люблю титечки побольше. Каринка побежала увеличивать. Теперь ей не терпится поразить меня своей четвёркой. И я бы даже не отказался взглянуть сейчас… Но не могу, млять.
– Прослушать! – говорю айфону.
– Ден, ты меня помнишь? – сладким голоском пропевает эта блонди. – После матча пересекались. Ты меня тогда в отель утащил. И всё было вау-вау!.. Клубника, шоколад и ты – такой страстный тигр… Позвони мне, тигрёнок, я скучаю.
Медбрат, кажется, хмыкает, но тут же прокашливается и говорит:
– Вы готовы?
– Да, – нахожу наконец-то часы, возвращаюсь к сумке, застёгиваю молнию. – Можем идти.
Вешаю сумку на плечо, но у меня её бесцеремонно забирают.
Да бляя… Чувство ущербности во мне возрастает до предела.
Походу, этот Влад просто громила какой-то. Я слышу его голос над своей головой, а во мне, вообще-то, метр восемьдесят семь.
Хорош, Ден, тебе же не биться с ним. Что за загоны?
Но я, как бывший боксёр, вижу потенциального спарринг-партнёра буквально в каждом. А сейчас не вижу, а просто визуализирую. Отец так воспитал – быть готовым нанести удар и всегда бить первым.
Ребёнком я был очень задиристым, и родители отдали меня в бокс. Думали, поутихну, но всё сработало наоборот. К задиристости прибавилась уверенность в своей силе. А деньги семьи приумножили чувство безнаказанности. Короче, я не самый приятный тип, но моя команда меня ценит.
Из бокса я ушёл окончательно после третьего сотряса. Это было сложно. Часть меня словно сдохла тогда. Спас футбол. Я и так довольно хорошо играл, но тогда бросил все силы на повышение своего уровня. А теперь я и футбола могу лишиться, блин…