Закрученный
Шрифт:
Волки не перестали рычать, но и не пытались напасть. Видимо, они тоже впали в оцепенение, как и он.
Кружила, кружила, зачаровывала.
Было в ней что-то знакомое, что зажигало пламя в Эйдене и в то же время тянуло вниз. Кем бы она ни была, она подняла в нем бурю тех же эмоций, что и Мэри Энн. Желание обнять с необходимостью бежать прочь.
— Максвелл, Нейтон, — позвал он.
Они затихли, оглянувшись через свои мохнатые плечи.
Использовать приспешников не такая уж плохая идея.
— Приведите Викторию ко мне, — произнес рассеянно.
«Мы
Волки могут телепатически общаться с окружающими. Райли уже делал так раньше, поэтому Эйден не удивился. Как и Джулиан, который, вероятно, не мог слышать новый голос.
— Из-за этой женщины?
«Нет».
«Теперь ступайте и приведите ко мне Викторию».
Они обменялись неуверенными взглядами, но кивнули и пошли дальше.
Он сел, прямо там, перед кругом, наблюдая за женщиной. Казалось, она его не замечает. В ее грациозные вращениях не было ни одного неуверенного движения.
Кружила, кружила, как танцовщица на льду, руки простерла в стороны, одну ногу подняла за собой и наклонилась. Кружила, кружила.
Кто она такая?
Кто-то прокашлялся в его голове.
«Здравствуй, Эйден, — заговорил, наконец-то, Элайджа и зевнул. — Как ты себя чувствуешь?»
— Хорошо.
Отчасти.
«Так мы останемся или как?» — настойчиво спросил Джулиан, буквально подпрыгивая вверх и вниз.
«Я… не знаю», — ответил экстрасенс.
Ладно… Такое было впервые.
«Поясни, пожалуйста», — недовольно отозвался Джулиан. Элайджа вздохнул:
«Я только проснулся. Обязательно сразу приступать к самой тяжелой части…»
«Объясни, объясни, объясни!»
«Ты прям как дитя малое. Ладно. Путь Эйдена так сильно изменился за последнее время, что я больше не вижу ясного будущего для него. Он должен был умереть, и это бы стало концом для всех нас. Но он не умер, мы тоже на месте, и я теперь не могу видеть, что нас ждет впереди».
Может, оно и к лучшему.
«Хоть бы это не значило, что мы скоро умрем. Ну то есть по-настоящему, — ответил Джулиан. Если бы у него было тело, он бы тут круги наворачивал. — Или что мы опять окажемся в той вампирше. Не, она мне нравилась и все такое, когда не била по больным местам, но правда. Лучше быть в теле парня».
«Нормально все было с вампиршей, — вставил Калеб, впервые подавший голос. Как и Элайджа, он зевнул. — Без обид, Эйден, но она погорячее тебя будет».
«Кувшин молока будет горячее нашего Эда», — хихикнул Джулиан.
Калеб фыркнул.
«Ха-ха,
— Отлично. Вся банда в сборе.
«Не слышу радости в твоем голосе, — надулся Джулиан. — И, что еще важнее, почему ты не смеялся над моей крутой шуткой?»
«И почему внутри тебя так… холодно? — спросил Калеб. — Ну правда, как в морозилке».
Морозилка? В то время как его кожа плавится на солнце?
— Я в порядке. Не знаю.
«Возможно, я знаю. Что ты помнишь за последний час, проведенный в той пещере с Викторией? — спросил Элайджа. — Ладно, подумай минутку, а потом можешь возвращаться к тому, чем ты там занимался».
— К чему ты это спрашиваешь?
«Пожалуйста. Просто сделай, как я сказал».
Это не ответ, но пускай. Неважно.
— Ладно, — сил спорить не было. Поэтому он задумался, прокручивая события в своей голове. Вот он укусил Викторию. Выпил ее крови. Вот она его укусила и выпила. Им обоим было мало. Они боролись, швыряя друг друга как тряпичные куклы, оба потеряли головы от голода, который, казалось, ничем не утомить.
Танцующая женщина засмеялась, и Эйден захотел взглянуть на нее, увидеть, как ее лицо смягчилось от хорошего расположения духа, но заставил себя сосредоточиться, вернуться назад в прошлое… Назад в пещеру. Виктория. Они прекратили бороться и встретились лицом к лицу. Она… сияла. Да, теперь он вспомнил. Ослепительное золотое свечение исходило из ее пор, такое яркое, что он не мог на нее смотреть. От этого света Чомперс с цепи сорвался в его голове, пытался вырваться, отчаянно стремясь защитить его, чувствуя близость хищника, который намного сильнее его самого.
И Чомперс добился своего. Высвободился из тела Эйдена, принял обличье дракона и напал. Эйден кричал, бежал со всех ног, испугавшись за свою девочку, хотел броситься между ними, чтобы спасти Викторию от участи быть разорванной этими мощными челюстями. Вот только она вытянула руки вперед. Свечение перекинулось с нее на Чомперса, пригвоздив его спиной к стене пещеры.
Внимание Виктории переключилось на Эйдена. Вновь свечение сорвалось с ее рук и ударило его. Он, как и Чомперс, врезался лопатками в стену, но далеко от него. Она подошла к нему ближе.
Ее глаза, обычно голубые, стали лавандовыми с осколками льда, лишенными каких-либо эмоций. Она окинула его взглядом с головы до пят, оценивая размеры.
Пауза. Эйден пытался сделать вдох, не получилось. Энергия, или что она там на него направила, сжимала хватку на нем, сдавливая ребра на легких, прокалывая мембрану. Боль пронзила его.
— Виктория, — с трудом выдохнул он.
Она моргнула, словно услышала, но не до конца поняла.
— Виктория.
Она открыла рот, чтобы заговорить. И сказала что-то. Он слышал слова.