Закрученный
Шрифт:
Ну как Влад, воспитавший Райли. Которому Райли всегда служил.
Пока Эйден не забрал корону. Тогда Райли стал верен ему, и даже когда потом выяснилось, что Влад еще жив, Райли не предал Эйдена.
Связь уже была сформирована.
Впрочем, этот новый Эйден… Что-то с ним было не так, и это что-то Райли совсем не нравилось. Он не знал, что именно. Но все же он не предаст своего нового короля. Как только Мэри Энн будет надежно спрятана под охраной, он поможет Эйдену раскрыть свою прошлую личность. Как-нибудь.
Запах магии усилился, и Райли
Магия.
Ну приветики, наставница и ученица.
Его уши дергались, пока он прислушивался к разговорам вокруг — даже к тем, что за много миль от него, или внутри зданий — отметая пустую болтовню, сосредоточиться на нужном, сосредоточиться…
— …ударить сейчас, пока она беззащитна.
Он узнал этот голос. Мария. Ведьма. Глава ковена, прибывшего в Кроссроудс.
— Знаю. Но ведь у нее защитные символы, — и этот голос он также узнал.
Дженнифер. Тоже ведьма. Учится еще.
— Нам нужно тщательно продумать нападение. Нельзя, чтобы эти символы спасли ее.
Мэри Энн была сейчас защищена от смерти от физических ран и от контроля разума. Чтобы обойти и то, и другое, ведьмы должны будут… что? Нанести ущерб психическому здоровью своими фокусами? Он не был уверен, как они смогут это провернуть.
Сколько их еще здесь? Они уже видели Мэри Энн? Они явно не нападали на нее. С намерением докопаться до правды, он подобрался ближе к ним.
— И с парнем тоже надо будет разобраться, — сказала Мария на выдохе.
Каким парнем? Это они о нем? Или еще о ком-то? В нем вспыхнула ревность.
— Он же ничего такого не сделал, — возразила Дженнифер.
— Неважно. Он силен. Может стать проблемой, — ответила Мария.
«Силен» могло относиться как к Эйдену, так и к самому Райли.
Однако часть про «ничего такого не сделал» исключала обоих. Ревность Райли расправила острые крылышки и пронеслась по всему его телу.
А Мария тем временем продолжила:
— Риск слишком велик. Мы можем сильно пострадать, если он придет за нами. Особенно, если он решит помочь тому новому королю. И поскольку в Эйдене застрял Тайсон…
— Знаю, — в голове Дженнифер слышался страх.
Тайсон? Одна из душ ПС? Перед смертью.
Райли мысленно сделал себе пометку сказать Эйдену и посмотреть, вдруг имя всколыхнет воспоминания в душе. Он остановился у главного входа в квартирный дом. Ну, один из этих, полуразрушенных. Ведьмы были там, их ауры чуть ли не трещали за кирпичными стенами. Ему страстно хотелось ворваться внутрь, разорвать зубами этих носительниц магии на сотню лоскутков и тщательное разжевать за то, что посмели угрожать Мэри Энн. Им надо преподать этот урок. Но у него не было защитных символов — на волчьей шкуре они не держатся. Ведьмы могут наложить тысячу разных заклинаний — смерть, разрушение, боль — и он ничего не сможет с этим поделать.
Вот почему волки никогда
Рычание вырвалось из него. Он терпеть не мог отказываться от боя, но ему пришлось. Он поплелся обратно в тень и заметил мотель через дорогу — в нем четыре мощные ауры. Они трещат, сверкают, закручиваются во все радуги.
Фейри.
Они тоже здесь были. Страх охватил его. Он дергал ушами, чтобы уловить их разговор.
— …добраться до нее раньше ведьм, — говорил чей-то голос. Женский. Возможно, Брендал — фейри, которая пыталась контролировать разум Эйдена, чтобы он делал то, что она говорила. Принцесса, волевая сестра мертвого, призрачного Томаса. — Она моя.
— Да, принцесса.
О да. Это была Брендал.
Райли бросился вперед, запах Мэри Энн усилился, как только он оказался рядом с мотелем Чарльстон. Под вывеской с названием висела табличка «Возможна понедельная оплата». Внизу кто-то от руки подписал «телом». Какая прелесть.
Могла ли Мэри Энн пойти в это сомнительное место? Это было бы совсем не похоже на ту, кого называют пай-девочкой. (Что за пай вообще?). Хотя она могла это сделать, просто чтобы избавиться от преследователей.
Ведьмы и фейри видели ее. Уже плевать как это произошло. Иначе с чего бы им быть тут, обсуждая ее?
Его предчувствие и тревога вернулись в двойном размере, и он поспешил на другую сторону улицы. Фары осветили его, машина засигналила, резина завизжала.
«Надо бы смотреть по сторонам», — подумал он, отскакивая с дороги. Двери мотеля чаще открывались снаружи, чем изнутри.
Все как он любит. Он принюхивался к каждому, пока не почуял легкий шлейф, тянущийся за Мэри Энн.
В ту же секунду его кровь закипела от всех этих слащавых эмоций, которые обычно у девчонок. Мэри Энн была здесь.
Он обернулся человеком, голым и внезапно мерзнущим, вернулся в волчью форму, взялся пастью за дверную ручку и слегка повернул. Ну или попытался. Даже не крутится, значит, она не просто заперла ее. Это хорошо. Не то, чтобы какой-то трюк мог остановить ведьм, фейри или его самого.
Вместо того, чтобы вернуться в человеческое обличье и начать разбираться с замком, и тем самым разбудить Мэри Энн, чтобы дать ей время сбежать, спрятаться или позвать «парня», о котором говорили ведьмы, Райли разбежался и навалился на дверь всем своим волчьим весом. Петли треснули, посыпались щепки.
Он остался стоять у дверной проема, осматривая обстановку. Первое, что он заметил: кто-то сидящий на полу уставился на него. Такер Харбор.
Второе: кто-то сидящий на кровати резко вздохнул. Мэри Энн. Эти струящиеся темные волосы и аура бордовая от страха, голубая от надежды.
Через секунду до него дошло. Такер был тем «парнем». Могущественным, предположительно не сделавшим ничего такого парнем.
Еще через секунду сцена перед глазами переменилась. На полу больше никого не было. Не было никого и на кровати, резко вздохнувшего при его появлении от страха и надежды.