Залив ангелов

Боуэн Риз

Забыв о своем подчиненном положении, я поспешила к ней и спросила:

— Что случилось? Я могу вам чем-то помочь?

Она посмотрела на меня, не понимая, кто я такая, и спросила с сильным немецким акцентом:

— Вы из людей королевы?

— Да, мэм. Я из ее поваров. Я знаю, что не в том положении, чтобы заговаривать с вами, но у меня нет сил видеть вас в таком состоянии.

— Вы ничем не сможете мне помочь, — проговорила она, слегка пожав плечами. — Мне придется выйти замуж за чудовище, за человека, которого я никогда не смогу полюбить.

— Но

ведь вас не могут выдать замуж насильно?

Принцесса с жалостью поглядела на меня:

— Вы просто не понимаете, как все это у нас устроено. Браки не для любви. Они заключаются ради власти, из политических соображений. Мой отец и королева решили, что у государства Вильгельма слишком тесные связи с австрийским императором, а сам он чересчур дружен с кайзером Германии.

— Но ведь кайзер в родстве с королевой? — спросила я.

Принцесса снова пожала плечами:

— У Вильгельма есть свои честолюбивые устремления: новая германская империя, понимаете ли. Все это довольно опасно, поэтому его хотят переманить на сторону королевы. В результате я должна выйти за него замуж, чтобы он стал одним из нас. Вот так все это устроено.

— Я очень вам сочувствую, — сказала я. — Но если вы откажетесь, вас могут заставить силой?

— А вы бы осмелились отказаться и пойти против воли отца и желания королевы? — спросила она. — Вы же знаете, какой грозной она может быть.

— Я бы напомнила ей, как она любила принца Альберта, и сказала, что вы никогда не сможете полюбить графа.

— Я попыталась сказать ей что-то в этом роде, но она ответила, дескать, любовь приходит со временем, а я пока еще слишком молода и должна быть терпеливой. — Принцесса София покачала головой, и ее кудряшки заплясали. — Но я слышала, что Альберт был добрым, хорошим человеком, а Вильгельм — просто тиран, эгоистичный, грубый критикан. Он подчинит себе всю мою жизнь. — Она придвинулась ко мне ближе: — Знаете, что он мне сказал? Что после того, как я подарю ему наследника, он больше меня не побеспокоит.

— Очень вам сочувствую, мэм.

Она грустно усмехнулась:

— Похоже, я должна быть ему за это благодарна. Но я хочу выйти за мужчину, который меня полюбит. Хочу чувствовать себя защищенной в его объятиях. Разве это слишком нескромные желания?

— Вовсе нет. Ваша матушка еще жива? Уверена, она поймет ваши чаяния.

Принцесса покачала головой:

— Мама умерла, когда мне было всего пять лет. У отца сменялись бесконечные любовницы, и я всех их ненавидела — обычные вульгарные тетки. Я часто гостила у моей августейшей родственницы Виктории и до сих пор всегда наслаждалась жизнью во дворце. Но она и пальцем не пошевелит, чтобы помешать моему браку с Вильгельмом. Я обречена на жизнь без любви.

Потом принцесса, кажется, сообразила, что слишком уж разоткровенничалась с прислугой.

— Вы же никому не скажете ни слова о том, чем я с вами поделилась?

Я наконец-то заговорила, как подобает прислуге:

— Конечно, мэм. Вы можете на меня положиться.

— Я должна вернуться

к королеве. Невежливо так долго отсутствовать. Меня будут искать.

— Можете сказать, что вас очаровали старые надгробия, — сказала я. — Или что кладбище напомнило вам о дорогой покойной матушке.

Неожиданно принцесса рассмеялась.

— Вы коварный и мудрый человек, — сказала она. — Я бы хотела, чтобы вы были ближе ко мне по положению. Думаю, мы могли бы подружиться. Я сейчас очень нуждаюсь в друзьях.

— Я к вашим услугам в любой момент, когда вам захочется поговорить, ваше высочество, — ответила я. — Не думаю, что придворные дамы вас поймут.

Я сделала реверанс, пропуская принцессу, направившуюся в сторону пикника. Какое-то время я наблюдала, как она идет меж деревьев, а потом и сама последовала за ней.

Общество оказалось на прежнем месте. Все сидели и беседовали. Мистер Фелпс исчез, поэтому я решила вернуться в отель, но сначала мне захотелось побродить немного среди римских развалин. Они представляли собой большой амфитеатр с арками, в щелях кладки которого еще только появлялись первые весенние цветы. Я погрузилась в созерцание этой красоты, но внезапный порыв ветра вернул меня к реальности, напомнив, что мне пора возвращаться к своим обязанностям. Пришло время позаботиться об ужине. Когда я подошла к арке, из тени выступила какая-то фигура.

— Вот вы где, маленькая шалунья!

Это был принц Уэльский.

Я с трудом подавила испуганное восклицание. Мужчина был крупным и полностью перекрывал путь к спасению. Приблизившись ко мне, он приподнял пальцем мой подбородок.

— Вы оказались скверной девчонкой, — проговорил принц, — и не пришли навестить своего брата. Я был очень недоволен, потому что, знаете ли, дал ему эту работу только из-за вас.

— Простите, сэр, — пробормотала я. — Не так-то легко вырваться, когда работаешь на кухне у королевы.

— Я позабочусь о том, чтобы мою мать часто приглашали к ужину родственники, пока она здесь, — ответил принц. — Тогда у вас не будет отговорок, и я пришлю за вами коляску.

— Уверена, сэр, что у вас есть собственные отличные повара, — проговорила я, делая вид, что не понимаю, к чему он клонит.

Он рассмеялся над моими словами. Смех у него был громкий, от души.

— Вы прекрасно знаете, что меня интересуют вовсе не ваши кулинарные таланты. Вы меня заворожили. Всегда питал слабость к рыженьким, а в вас чувствуется такая… невинность, которую я нахожу весьма соблазнительной.

Его палец по-прежнему приподнимал мой подбородок. Принц прижал меня к себе и накрыл мой рот своими толстыми губами. Его борода кололась, а губы оказались влажными. Придерживая меня одной рукой за шею, другой он стал шарить по моему телу. Когда его рука остановилась у меня на груди, я чуть с ума не сошла от смятения. Стоило ему прервать поцелуй, как я уперлась руками ему в грудь и попыталась оттолкнуть его.

— Прошу вас, сэр… Умоляю вас… Я невинная девушка и хотела бы остаться такой до замужества.