Заложница

Картланд Барбара

— Слава тебе Господи! Кстати, предыдущего вашего метрдотеля, про которого госпожа графиня говорила, что ему грош цена, мне удалось пристроить к герцогу Хастингсу, и, надо сказать, он очень доволен!

Она была явно недовольна. Она и в самом деле терпеть не могла, когда к ней вновь обращались слуги, которым она нашла хорошее место, особенно если они были уволены «за плохую работу».

Дэйв решил сразу же приступить к делу:

— Я пришел поговорить с вами по поводу одной молодой дамы. Она дальняя родственница моего хозяина. Он попросил

меня помочь ей найти место компаньонки у какой-нибудь пожилой дамы. Ну или что-нибудь в этом роде…

— Господи, зачем же ей такая работа, если она действительно молодая дама в полном смысле этого слова? — забеспокоилась мадам Хант.

— Ну, тут уж можете мне поверить, даю вам честное слово, что это настоящая леди, — ответил Дэйв.

— Тогда все в порядке, только… — медленно проговорила мадам Хант после минутного раздумья, — только как раз сейчас у нас нет ни одной заявки на место компаньонки. Но уверяю вас, в ближайшие десять дней они непременно появятся, это уж точно!

Дэйв не смог скрыть своего разочарования.

— Дело в том, мадам Хант, — понизив голос, заговорил снова Дэйв, — что эта молодая дама находится в крайне стесненных обстоятельствах и совсем не может ждать.

Мадам Хант только всплеснула руками:

— Что же я могу сделать?

— Может быть, у вас еще что-нибудь найдется?

В этот момент мадемуазель Акройд, ассистентка мадам Хант, подошла к столу начальницы и быстро зашептала ей что-то на ухо.

— Думаю, что я могла бы вам помочь, — сказала мадам Хант. Несколько мгновений она внимательно рассматривала своего посетителя. — Эдит напомнила мне, что в наших книгах есть заявка на должность секретаря, бегло говорящего по-французски. Правда, речь шла о мужчине.

— Бегло говорить по-французски! — воскликнул Дэйв. — Ну конечно, дама, о которой я говорю, просто болтает на всех этих языках, которых я и не слышал-то никогда.

— У меня был только один кандидат на это место, — сказала мадам Хант, — но он вернулся ровно через час, сказав, что его знания французского языка оказались недостаточными.

Поколебавшись немного, она продолжала:

— Джентльмен, который нанимает секретаря, — слепой старик. Так, во всяком случае, я поняла, и мне кажется, вашу протеже не слишком заинтересует это место, даже если он и согласится ее принять.

Мозг Дэйва лихорадочно заработал, и он быстро ответил:

— Кажется, я напугал вас, мадам, сказав, что дама, о которой идет речь, очень молода. Это я так, для красного словца.

— Не хотите ли вы сказать, что она старуха? — удивилась мадам Хант.

— Речь идет о молодости души, мадам Хант, — сказал Дэйв, — ну… как у вас. Ведь никто же не скажет, что вы… э… старуха!

— О, достаточно, мсье Дэйв! Вы еще и льстец!

— Ну, в общем, я считаю, что дама, о которой идет речь, это как раз то, что нужно пожилому джентльмену. Тем более если он ослеп…

— Но его слуга, который приходил к нам, он, кстати, тоже француз, настаивал на том, чтобы нашли именно

мужчину.

— Ну хорошо, дадим ему шанс сказать «нет», — заключил Дэйв.

— Он, конечно, скажет «нет» сразу, — сказала мадам Хант. — Человек, которого я послала туда вчера, вернулся как побитая собака!

— Я вам гарантирую, — сказал Дэйв, — что моя дама болтает по-французски, как настоящий пожиратель лягушек!

Это заявление развеселило мадам Хант.

— Ладно, мсье Дэйв, ваша взяла! Только не попрекайте меня потом, когда ваша дама вернется оттуда, обливаясь слезами.

— Я не скажу вам ни слова, — пообещал Дэйв.

— Ну что ж, тогда назовите мне только ее имя, и я черкну пару слов, чтобы ока пришла к нему не с пустыми руками. Но учтите, если он ей откажет, пеняйте на себя!

— Ну что ж, в моей собачьей жизни уже было несколько неприятностей, — весело сказал Дэйв.

— Держу пари, что были и приятные моменты, — парировала мадам Хант.

Оба весело рассмеялись.

Мадам Хант обмакнула перо в чернила;

— Ну, так как ее зовут?

— Кажется, я забыл вам сказать, что она вдова.

— Вдова! — воскликнула мадам Хант. — А я-то думала, что речь идет о молодой девушке.

— Дело в том… что она стала вдовой… э… совершенно неожиданно, — стал сбивчиво объяснять Дэйв. — С ее мужем приключилась скверная история. — Он сломал себе шею во время верховой прогулки. Вот он и оставил несчастную вдову без единого пенни!

— Представляю, какое это было несчастье для бедной женщины, — справедливо заметила мадам Хант.

— О чем говорить! — согласился Дэйв. — Так что, сами понимаете, что же мне оставалось делать, когда она призвала меня на помощь.

— Знаете, что я вам скажу, мсье Дэйв, вы слишком добры к людям, вы всегда готовы взвалить все их невзгоды на свои плечи.

— Я просто делаю все, что могу, чтобы помочь, — вздохнув, сказал Дэйв.

— Ну, так как же зовут вашу вдову? — снова заволновалась мадам Хант.

— Ее имя — мадам Виндхэм, через «и».

Мадам Хант стала выводить это имя на карточке, на которой были напечатаны название и адрес конторы по найму.

— Кстати, мои гонорары выросли до пятнадцати процентов от жалованья за первые три месяца работы, — ворчливо добавила мадам Хант. — Впрочем, об этом лучше было бы напомнить этому французу, если он вдруг забудет.

— Я все передам мадам Виндхэм, — пообещал Дэйв.

Он взял открытку, положил ее в карман и протянул руку мадам Хант:

— Огромное спасибо за вашу великодушную помощь. Я всегда знал, что на вас можно рассчитывать.

— Не делите шкуру неубитого медведя! — возразила мадам Хант. — Если мадам Виндхэм не получит это место, я попытаюсь подыскать ей что-нибудь еще, хотя это и не так просто в это время года.

Дэйв с чувством пожал руку сначала ей, потом мадемуазель Акройд и вышел из комнаты быстрым шагом. За время их разговора приемная заполнилась людьми — все они пришли сюда в поисках работы.