Заложник
Шрифт:
И тут, блин, семи пядей во лбу не надо иметь, чтобы понять, что к чему: когда объявляют о «программе обмена студентами», и в число этих студентов входят не только родные дети задействованных в военной операции Князей, но и дочь Императора, после чего идёт подписание каких-то бумаг, и Князья едут по домам, что разговор идёт о стандартной «средневековой» системе политических заложников.
Ещё и на сборы дают только три дня — отправка в Германию состоится уже в эту пятницу. Тут, ещё хорошо, что не сразу из зала «с вещами на выход»! А ведь могли бы! Ещё как могли
Ах да, я тут совсем в свои мысли ушёл, забыл сказать, что это именно нас, тех, кто был выбран от Лицея для участия в Императорском Бале, отправляют в Берлин по этой «программе». То есть, и меня тоже. Внезапно, да?
А уж как было внезапно мне, когда Булгаков нас построил, Император прицепил мне значок Ратника, вернулся на середину строя и, вместо того чтобы прочитать какую-нибудь торжественную мотивирующую речь о том, как он рад наличию в этом поколении в его стране таких ярких дарований, как мы, ведь не просто же так выбрали из всего Лицея именно нас — вроде бы, как минимум, декларировано, мы все прошли какой-то отбор-конкурс, оказавшись самыми лучшими, самыми талантливыми, самыми-самыми… он заговорил совсем о другом. О международном сотрудничестве, «мире во всём мире», свободном хождении информации, обмене опытом…
В первый момент никто даже не понял, к чему это он вообще? Какое сотрудничество? Какой обмен опытом? Какой мир во всём мире? Тут только что человека в кровавую кашу размазали и в канализацию спустили «во имя этого сотрудничества»! Война, вообще-то на пороге! Что за бред он несёт?
А потом прозвучала фраза о «программе обмена студентами» и у всех тем более глаза начали пытаться выползти на лоб. Программе обмена с кем?! С потенциальным врагом?!
Но Император повторил, дав всем понять, что они не ослышались, что произнесено было именно то, что произнесено, а не что-то иное. Более того, серьёзные лица и кивки стоящих за его спиной Князей дополнили картину, показав, что монарх-то ни фига не шутит!
И студенты из Берлинской Кайзеровской Академии уже здесь, в Петрограде! Больше того — в Зимнем. И мы их совсем недавно видели — за одним столом с ними сидели.
В общем, нас, таких замечательных (дошло, наконец, дело и до похвалы) долго отбирали и выбрали, чтобы представлять страну в зарубежной обители знаний. А для придания нашей делегации большего веса и значимости, с нами отправляется его дочь — Княжна Ирина.
С этими словами он вывел её за руку из толпы Князей и отвёл в наш строй… почему-то поставив её рядом со мной.
Хотя, если подумать, а куда ещё он мог бы её поставить? Ведь я стоял крайним с «младшей» стороны. А Ирина — наша с Мари ровесница. Не к «старшакам» же её вести?
Дальше Император нас всех поздравил с этой важной и ответственной миссией, напомнил, что страна на нас надеется, ждёт от нас успехов и прилежания в освоении знаний, к которым любезно предоставляет нам доступ принимающая сторона. Повернулся к делегации из ФГЕ и заверил их, что в свою очередь их студентам будет открыт полный доступ к знаниям и навыкам в нашем Лицее (на этих словах подтверждающе поклонился
А потом… Император поднял руки ладонями вверх и с улыбкой сказал, что это всё будет завтра, а сейчас: праздник продолжается! И молодёжи пора танцевать!
Короче, выпроводил нас обратно в главный зал, где уже вовсю играла музыка и кружились пары.
Знаете, первые два танца с Мари и с Василисой мы даже не разговаривали. Молча пытались переварить только что произошедшее и озвученное. Понять, что же это вообще было-то? Не глюк ли, случайно?
А третий танец выпал «белым», и я был приглашён Княжной Ириной.
Вот уж кто своей говорливости не утратил! Щебетала весь танец. Ну а под самый его конец, упросила меня исполнить что-нибудь «из своего». Спеть уговорила (не больно-то я и сопротивлялся — разве только для вида. Ведь, это же какой мощнейший буст для моей музыкальной популярности?! Спеть в Зимнем на Праздник Нового Солнца! Перед Императором и всей высшей Аристократией!).
Сначала из меня вытащила устное согласие, а после, за ручку, как мамаша малыша, утащила к с кем-то беседующему в углу Императору. И уже у него спросила.
— Пап, а можно, Юра споёт? — и «щенячьими глазками» хлоп-хлоп. — Ну можно-можно-можно-можно?
— Можно, — улыбнулся ей Борис Иванович, щелчком пальцев подозвал к себе распорядителя и отдал ему указания на мой счёт. Ну а дальше всё было уже делом техники.
Распорядитель отвёл нас с Княжной к ближайшему из трёх оркестров, отдыхавшему в данный момент. Познакомил с дирижёром, передал тому распоряжение Императора. Спросил, надо ли мне что-то ещё, из того, чего прямо здесь и сейчас у них нет. Я ответил, что нет. Распорядитель кивнул и оставил нас готовиться.
Песня… что-то действительно сложное вот так, с кондачка, не выдашь. Люди просто не сумеют без тренировки твою гениальную музыку правильно сыграть. С этим я уже успел столкнуться и намучаться при работе на студии. Так что, выбор доступных произведений сильно сужался. И хорошо, что я этот момент учитывал ещё при подготовке.
Так что, в плане именно музыки мной был выбран один из самых простых и незатейливых вариантов, который удалось согласовать с дирижёром всего за каких-то полчаса. Мужик оказался действительно профессионалом. Да и его оркестр… Хотя, а как могло быть иначе-то? Чай, не абы где выступают, а в Императорском Дворце! Тут только лучшие из лучших выступать могут, по определению! И теперь вот я… в число этих лучших аккуратненько затесался! Приятно, блин! Хрен бы с ним с Ратником, я пою в Зимнем!!!
И вот, наконец, музыка других оркестров остановлена, сделано объявление. Я, сидящий перед микрофоном с акустической гитарой в руках, специальным образом оснащённой маленьким специальным микрофончиком, опускаю руки на струны и запускаю в зал первые аккорды.
Народ притихает. Проходит проигрыш, и начинает звучать мой голос, старательно подражающий исполнению Александра Васильева.
— 'И лампа не горит.
И врут календари.
И если ты давно хотела что-то мне сказать, то говори.