Заложники дьявола
Шрифт:
– Думаю, – ответил Александр Борисович, – этот загадочный психиатр во всех случаях фигурирует совсем не напрасно...
– Гипноз? – с ужасом съежилась Галя.
– Зомбирование... К несчастью, мистикой тут и не пахнет, друзья мои! Внушение плюс специальные психотропные препараты в строго выверенных дозах... И результат налицо.
– Вы не в курсе, сколько этот сволочной процесс продолжается? – спросил Валерий.
– Хороший вопрос, – похвалил его шеф. – Я, между прочим, у этого полковника Драгилева о том же спросил. Он и просветил: многое зависит от типа нервной системы и от диагноза жертв.
– Племянница того бизнесмена, труп которой нашли, – подала голос Романова, – погибла как раз от этого?
– Не думаю, – покачал головой Турецкий. – Девушка, что называется, засветилась. Очевидно, предполагалось, что она, как и остальные, круглая сирота. А тут вдруг дядюшка всплыл... Ее убили бы в любом случае, уехал бы Скудоумов, оставив поиски, или нет. Но то, что он остался, финал, безусловно, ускорило. А вдруг бы он с помощью соответствующих органов девочку нашел?.. Концы они рубят резко, сразу, жестоко... В ФСБ подозревают, что в правоохранительных структурах у них есть свои люди.Но этой стороной вопроса, как вы понимаете, будем заниматься не мы. Мы должны просто такую вероятность учитывать.
– То есть операм в процессе расследования светиться минимально, а лучше не светиться вообще, – кивнул Валерий.
– Документы и оружие, Галя, на время следствия придется в этой связи сдать, – вздохнул Александр Борисович. – Ты, Валерий... Зная тебя, не сомневаюсь, что в оперативной работе будешь участие принимать, тем более что людей к делу допущено мало. В общем, учти: тебя это тоже касается.
Померанцев кивнул и о чем-то глубоко задумался, уставившись в окно. Настроение ему шеф не то чтобы испортил, но и о Мокрушиной, и о ее генерале, и даже о самом аресте в Шереметьеве он за время разговора с Турецким забыл начисто, словно все это происходило давным-давно, в какой-то другой жизни.
Александр Борисович вздохнул и, достав свой мобильный, набрал номер Володи Яковлева. Дождавшись ответа, затем послушав своего собеседника с полминуты, снова вздохнул:
– Спасибо, Володя... Только тут такое дело: пока Глухова с его черными делишками тебе придется отставить в сторону и на некоторое время забыть... Увы, про отпуск тоже... Да, новое и крайне срочное дело, подъезжай сюда, как только сможешь... Нет, по телефону даже в двух словах не могу... Хорошо, до встречи!
Переговорив с оперативником, он вновь переключился на Померанцева с Романовой:– Пока Володька добирается сюда с какой-то окраины, забирайте документы, запирайтесь у Поремского в кабинете и читайте, по возможности все основное заучивая наизусть...
– А почему у Поремского? – вяло возразил Валерий. – У меня в ближайшие пару часов никого не будет, Перова куда-то свалила, обещала быть к четырем только.
– Перова может освободиться и раньше, а кабинет Поремского с гарантией пустой... Идите работайте, у меня такое чувство, что времени нам отпущено мало... Где гарантия, что следующий взрыв не прогремит в ближайшие часы?..
– Спаси господи! – вырвалось у Галочки, вздрогнувшей от такого предположения.
– Вот только на это и приходится надеяться, – серьезно произнес Александр Борисович. – Первая из девушек исчезла почти три месяца назад, так что полагаться
– И какой только чертовщины на наши несчастные головы не свалится, – буркнул Померанцев, пропуская Галочку вперед. – Я так понимаю, Сан Борисыч, что нам с Галкой хорошо бы еще успеть подготовить какие-то предложения по плану оперативно-следственных мероприятий?
– С удовольствием вас выслушаю, если успеете. У вас где-то часа полтора: Яковлев едет на машине по маршруту, чреватому пробками в любое время суток.Выпроводив членов своей новой бригады, Турецкий некоторое время посидел, изо всех сил стараясь отодвинуть от себя хотя бы часть отрицательных эмоций: Ирина слишком хорошо знала своего мужа, чтобы не уловить в его голосе ненужных интонаций.
Наконец, решив, что он вполне готов к звонку, Турецкий набрал номер мобильного жены.
– Здравствуй, солнышко мое! – радостным голосом поприветствовал он ее. – Как ты там без меня?
– У меня все в порядке, – отозвалась Ирина действительно довольно бодрым голосом. – Лежу читаю Агату Кристи и жду, когда принесут обед... А ты чего такой веселый? Случилось что?
– Ну ты даешь! – едва не подпрыгнул на стуле Александр Борисович. – Когда я грустный – с твоей точки зрения, что-то случилось. Когда веселый – то же самое... Ир, ты что?
– Ты где? – не обратив внимания на его выпад, спросила Ирина Генриховна.
– Как это – где? На р-работе, конечно! Сижу, с бумажонками путаюсь... Хочешь, позвони Меркулову и спроси, где я!
И только тут, сообразив, что рычит на жену, спохватился:
– Прости, солнышко... Меня и правда эта писанина достала... Это я не на тебя орал, а на бумаги!
– Я так и поняла, – вздохнула Ирина Генриховна. – Когда приедешь?
– Выберусь отсюда ровно в семь, а там как повезет.
– Не гони, пожалуйста, поезжай осторожно, – с ворчливыми интонациями заботливой мамаши снова не удержалась и посоветовала Ирина. – Катька сегодня дежурит и бегает ко мне чуть ли не каждые полчаса, не волнуйся. И я правда чувствую себя много лучше.
– Не забывай, что Семен Львович настоятельно рекомендует тебе побольше лежать и поменьше ходить, – напомнил Александр Борисович. – Я буду вовремя!
И с некоторым облегчением попрощался с женой.
....Ирина Генриховна завершила разговор с мужем с несколько странным ощущением. Она очень хорошо чувствовала, когда Шурик ей что-то недоговаривает. И хотя, судя по всему, сейчас он не лгал и действительно находился на рабочем месте, настроение у нее почему-то все равно испортилось, а читать Агату Кристи расхотелось.
«Это просто мое воображение, – попыталась уговорить себя Ирина. – Психика во время беременности меняется, вот уж не думала, что в эту сторону...»
И повторила вслух почти то же самое, увидев входившую к ней в очередной раз Катю, которая рядом с Ириной казалась особенно стройной в туго обтягивающем халатике.
– Знаешь, Кать, – грустно произнесла Ирина, – никогда не думала, что все беременные становятся такими дурами ненормальными...
– Не все! – сердито заверила ее подруга. – Только жены разных там Турецких и прочих ментов!