Заложники Света
Шрифт:
Праздник пошел по тщательно продуманному плану. Сначала осмотр корабля, затем угощение, потом представление. Клавдий шествовал по судну с таким видом, словно строил его сам. За ним брела компания почтительно внимавших патрициев. То есть наследнику казалось, что они трепетно ловят каждое его слово, элланка видела как они незаметно насмешливо переглядываются, обмениваются издевательскими улыбочками. Ей вдруг стало стыдно. Мучительно стыдно. Щеки как будто закололо сотней иголок. Как же он не замечает, что они не уважают его. Презирают, считают
– Обратите внимание на двери кают. Это слоновая кость. Потолки из кипариса. Дальше термы. Нет, ничего интересного. А эти статуи привезли из Эллиды.
«Никчемный болтун» – Арэлл казалось, она ясно слышит это. Снисходительное презрение на лице сенатора Катиллина невозможно не видеть. А ведь Клавдий думает, что удивил всех.
Стараясь быть как можно незаметнее, она вернулась на палубу, оставив жениха с его гостями и любимой сестрицей. Гай шел следом.
«Гиеронт» медленно двигался вниз по течению Лигиса. Весла размеренно опускались и поднимались, разбрызгивая темную речную воду.
– Сейчас мы проплываем мимо театров Марцелла и Помпея. – Телохранитель подошел ближе, вместе с ней глядя в темноту за бортом. – Дальше термы Агриппы. Потом река повернет. По левому борту будет городская стена. По правому – Скаврский храм предсказателей.
– Предсказателей чего?
– Будущего.
Арэлл немедленно повернулась, чтобы рассмотреть храм, но не увидела в темноте ничего, кроме полоски бледных огней.
– А где находится Северный квартал?
– Выше по течению. За кладбищем и стеной Старого Города. Но зачем вам?
Она незаметно погладила амулет со змеей на запястье и поняла, что очень хочет рассказать о беседе с Трисмесом. Необходимо поделиться хоть с кем-то надеждой, которую дал покровитель мошенников. Смутной такой надеждой. Наверное, Гаю можно доверять. Кому же, как не ему. Хотя он и одержим.
Она уже почти решилась, но вдруг темная вода вокруг корабля начала светлеть. Из глубины на поверхность поднимались светящиеся круги. Арэлл перегнулась через край борта, чтобы лучше видеть, что происходит в реке. Цепочка огней замерла на мгновение, а потом из воды медленно вынырнули огромные, мерцающие лотосы. Их лепестки раскрылись, внутри, освещенные золотистым сиянием, сидели молоденькие девушки в тонких одеждах, с длинными влажными волосами,. Они бросали в воду цветы и улыбались…
Дивную картину испортил крепкий запах вина, чеснока и резкий голос сенатора Полибия Катиллина.
– Слушай, Клавдий, достань мне вон ту нимфочку. Светленькую.
– Что, друг мой, ваши вкусы соответствуют высоким демоническим идеалам? – к борту, неподалеку от Арэлл, привалился сенатор Ферст.
И оба рассмеялись.
– Кстати, на счет демонических идеалов. – К патрициям подошел еще один сенатор – Теренций Кувр, сухой желчный старик, пожелтевший от постоянных приступов раздражения. – Гратх пытается протащить закон о сокращении земель, арендованных государственными чиновниками.
– Незаконно арендованных? – уточнил Катиллин.
– Естественно.
– Но он же сам понимает, что это безнадежно! – Ферст выпятил толстые губы. – Покажите мне идиота, который поддержит его.
Кувр улыбнулся язвительно и оглянулся.
– Пожалуйста, любуйтесь – Клавдий.
– Что?! – Катиллин, забыв о своем величии, неблагообразно разинул рот. – Он что, с ума сошел?
– Он хочет завоевать расположение народа. – Проявил лояльность старик. – Это естественно. Великодушный наследник отбирает у зарвавшихся патрициев незаконно присвоенные земли и отдает благодарным горожанам. Всеобщее ликование.
– Хрен ему, а не ликование, – Ферст побагровел. – Я только что отстроил особняк. Целое состояние на него угрохал. Одних статуй двадцать штук! И не того дерьма, что тут Клавдий показывал. Настоящий элланский мрамор.
– Успокойтесь. Никто не пропустит этот указ. Пусть у Клавдия два голоса в сенате…
– Хорошо бы лишить его обоих. Нет, лучше трех сразу, включая его собственный. Чтобы не вякал.
– А у императора – десять голосов. – Катиллин задумчиво почесал щеку. – С дозволения его могущества Некроса. Если лудий убедит отца проявить лояльность к интересам народа, плакал ваш особнячок, мой дорогой.
Ферст выругался и громко засопел.
– Кстати, – Кувр доверительно понизил голос. – Вы заметили, как сдал император? Болтают, что Некрос не отметил его своей милостью. Помните императора Светония? Нет, вы не помните. Энергия хлестала из него. Он мог не спать сутками. Неделями не вылезал из седла. А эта развалина… Он что-то делает не так.
– Нет. – Катиллин не вежливо отмахнулся от собеседника. – Нас это не касается! И слушать ничего не желаю.
Арэлл они не видели. Она стояла за миниатюрной башенкой и чувствовала себя скверно, как никогда. Они презирают Клавдия. Они презирают всех. Им нет дела ни до кого, кроме собственной выгоды. Впрочем, чему удивляться! Ничего нового она не услышала. Элланке стало нехорошо, она попыталась отойти, но ее успел перехватить Клавдий.
– Дорогая. Почему бы тебе не станцевать для наших гостей? Я слышал, у вас в Смирте есть великолепные танцовщицы.
Он был уже порядком навеселе. Обычно бледное лицо раскраснелось, в глазах кроме пьяного безумия появилось злобное выражение. Лолла, повисшая на руке брата глупо хихикала, лукаво поглядывая на золовку.
– Я не танцовщица. – Спокойно сказала Арэлл, стараясь не обращать внимания на гостей, подтягивающихся к ним в предвкушении занимательного зрелища.
– Я знаю, кто ты! – рявкнул Клавдий, чуть покачнулся, схватился за стоящего рядом Сертория. Тот едва заметно брезгливо поморщился, но тут же снова вернул на лицо самое любезное выражение. – И все знают! И я хочу, чтобы ты танцевала. Здесь и сейчас! Для меня и для моих друзей.