Заложники Света

Турчанинова Наталья Владимировна

 

Едва стемнело, когда я вошел на грязные улицы трущоб. В этот раз на мне была более скромная одежда, так что обитатели захолустья реагировали на господина в потертом и заляпанном грязью одеянии более адекватно. – На меня просто не обращали внимания. Мало ли болтается по улицам хмурых типов с тяжелым мечом на поясе.

В нужном месте я остановился и свистнул негромко. Подождал несколько секунд и услышал знакомое шарканье.

– Это вы, почтенный лурий?

– Да.

– Хорошо выглядите, – старик высунулся из темной подворотни, словно рак из норы и поманил

меня к себе.

Я шагнул под арку, чувствуя там присутствие еще кого-то, человеческого и очень настороженного. По обе стороны от прохода, в темноте, притаились два неизвестных с длинными ножами или, может, укороченными мечами. Именно они моментально набросились на меня, синхронно и без предупреждения.

Будь на моем месте обычный смертный, его бы мгновенно проткнули насквозь и оставили валяться на дороге в назидание дуракам, только по глупости решившим, что можно безнаказанно связываться с представителями человеческого «дна». Но обычным смертным я не был. И считать себя не позволю! Очень захотелось шарахнуть наглецов каким-нибудь чувствительным заклинанием, чтобы неповадно было охотиться на мирного демона. Однако маскировка требовала более реальных действий.

Один был чуть быстрее. Я с нечеловеческой, надо сказать, ловкостью увернулся от ножа, перехватил руку, занесенную для удара, и швырнул неудачника в объятья его напарника. Сила удара была такова, что оба не устояли на ногах, впечатались в стену с очень приятным звуком и медленно сползли вниз. Причем больше всего досталось тому, что оказался внизу, подмятый своим приятелем. Пока они ворочались на земле, пытаясь, разобраться, где чьи конечности, я вынул из ножен свой балтус и поинтересовался негромко:

– Это все? Или будут еще сюрпризы?

Старик, наблюдающий за происходящим, поклонился без малейшего признака смущения.

– Извините, уважаемый, надеюсь, у вас не возникло к нам никаких претензий?

– Ну что вы, какие могут быть претензии?! – Я довольно чувствительно пнул типа, попытавшегося подняться, и тот рухнул на прежнее место, снова придавив своего подельник. Одновременно я наблюдал за пронырливым стариком, который в любое мгновение мог устроить еще какую-нибудь пакость. Но Митус вел себя примерно, руки держал на виду и не делал резких движений.

– Вы можете отпустить мальчиков, уважаемый.

«Мальчики» по-прежнему лежали у моих ног, ругаясь вполголоса, но вставать не пытались. Надо полагать, первое действие криминальной комедии закончилось. Я повел себя как человек, достойный дальнейшего внимания.

– Ладно, пусть проваливают.

Слегка помятые парни, наконец, поднялись, но остались стоять у стены, переминаясь с ноги на ногу, словно нашкодившие сопляки. Только когда Митус кивнул, они подобрали свои ножи и удалились. Один прихрамывал, другой держался за плечо. Старик проводил их равнодушным взглядом и уставился на меня.

– Будьте так любезны, чтобы убрать меч, уважаемый.

– Ты узнал то, что я просил?

– Да, почтенный. Нам есть, о чем поговорить. Разговор будет долгим. Вы не против долгого разговора? Тогда идемте, здесь неподалеку есть дивное местечко, где мы с вами решим все наши

проблемы. И я вас умоляю, уберите свой меч, никто не собирается резать вас посреди улицы.

– Да, меня собирались зарезать в подворотне.

– Перестаньте, уважаемый. Вы же отлично понимаете, что человек здесь новый. Никто вас не знает… И мой вам совет, смените имя. Что это за «Оборотень»? Тянет дешевой театральщиной. Ни один серьезный клиент не станет работать под таким именем.

– Ну и как же мне, по-вашему, называться?

– Молодой человек, вы думаете, ваше имя кому-нибудь что-нибудь скажет? Вы думаете, оно обагрено кровью и за вами следят все императорские осведомители? Или вы полагаете, мне сложно узнать ваше настоящее имя? Будьте проще, и не наводите тень на белый день.

Во время этого милого светского разговора мы шли рядом по грязным улочкам трущоб, перебираясь через завалы мусора и пролезая под низкими покосившимися арками. Один раз я почувствовал запах воды и понял, что неподалеку река.

– Сюда, уважаемый.

Старик ухватил меня под руку, останавливаясь возле очередной облупившейся халупы. Как оказалось, это была харчевня. Скверная и дешевая забегаловка. Она была освещена ровно настолько, чтобы хозяин сего заведения различал монеты, которые отдавали ему посетители. Здесь пахло горелым маслом, кислым вином и еще какой-то гнусной человеческой едой. Сумрачные личности сидели за столами, переговариваясь вполголоса. Нас быстро обшарили профессионально-внимательными взглядами и, похоже, приняли за своих. Потому как интерес к нашим персонам был утерян.

Старик шустро уселся за свободный стол. Я опустился напротив. Неподалеку устроилась компания деловых ребят, которые тихо обсуждали что-то. Вина на их столе я не заметил. Значит, собрались граждане поработать этой ночью на трезвую голову. Чуть дальше – степенно ужинал господин с мрачным одутловатым лицом, в военной трабее [22] и с длинным мечом на боку. Около него сидела девица неопределенного возраста, в короткой тунике, со множеством дешевых браслетов на руках. Она терпеливо ждала, когда военный отужинает, и поглядывала по сторонам тоскующим голодным взглядом.

– Не желаете ли чего-нибудь? – поинтересовался старик.

Я отрицательно покачал головой.

– Тогда поговорим… – он замолчал. К нам подошел мальчишка, ни слова не говоря, поставил передо мной кувшин, две чаши, и удалился. Старик проводил его взглядом и продолжил. – Я думал над вашим предложением.

Предложением? Не помню, чтобы я делал ему какие-то предложения.

– Не говорите мне, зачем вы туда идете и что вам там нужно, но… – он постучал по столу корявым указательным пальцем. – Половина того, что вы оттуда вынесете – наша. Я говорю наша, уважаемый, потому что сами понимаете, у такого старого человека, как я, есть много родственников. Их приходится кормить, одевать… По вашему лицу вижу, что вы хотите отказаться. Не жадничайте, уважаемый человек, там, куда вы собираетесь, столько добра, что и десятой его части хватит на вашу жизнь, а также на жизнь ваших детей, внуков и правнуков. Вы хотите оставить ваших правнуков нищими?