Заложники Света
Шрифт:
– Ну, что? Все готовы к славному походу?
Ответом было ледяное молчание. Мое хорошее настроение проигнорировали. Гермия сидела на краешке стула, опустив мокрые ресницы. Ее голову и плечи покрывала прозрачная ткань, которую рэймлянки одевали, когда выходили на улицу. Ясно, изображает из себя прекрасную, благородную жертву, готовую по первому же приказу идти на смерть. Энджи смотрел сквозь присутствующих. Я встретился взглядом с его сияющими голубыми глазами и понял, что все еще «не прощен». Атэр улыбнулся, выразительно пожал плечами и кивнул на свободное место за столом.
Наверное, этим стоит гордиться. И все же во время завтрака мое подпорченное настроение окончательно сменилось мрачной задумчивостью. Энджи так и не перевел меня из разряда прозрачно-невидимых недоброжелателей в нечто более дружественное и материальное. А когда я обратился к нему с вопросом на отвлеченную тему, ответил на колханском диалекте. Эквиваленте ангельского языка, адаптированного для устного общения с существами не одаренными телепатией. Видимо, мой приятель отрешился от всего земного и мысленно пребывает в мирах, недостижимых для смертных и демонов. А может быть, просто не желает разговаривать со мной. Ладно, с этим, потом разберемся.
Зато Атэр радовал своим жизнелюбием. Он уплетал все, до чего мог дотянуться, и незаметно для окружающих пинал меня ногой под столом. Сначала я делал вид, что не замечаю этого хамства. Потом, когда терпение закончилось, схватил его за лодыжку. Атэр вскрикнул, Гермия вздрогнула от неожиданности, Энджи мельком взглянул на нас. Некоторое время мальчишка сидел спокойно, затем тычки под столом возобновились. И когда я второй раз схватил его за ногу, отрок захохотал к новому неудовольствию всех присутствующих.
– Все, хватит, – приказал я, имея в виду и дуракаваляние Атэра и похоронное настроение ангела. – Пора идти.
Ученик вскочил, дожевывая последний кусок пирога, Гермия поднялась медленно и неуверенно, как будто надеясь, что Энджи разрешит ей остаться. Но ангел, похоже, не замечал и ее. Оставалось надеяться, что его светлость не сотворит какую-нибудь глупость во дворце. Если конечно, мы попадем туда и старикашка Митус не перепутал ничего с датами сенполий.
Глава 11, в которой каждый из нас получает по заслугам
К резиденции рэймских императоров вела широкая дорога, выложенная белыми, плотно подогнанными друг к другу плитами. Претикапий располагался на холме, и был виден во всем своем блистательном великолепии издалека. Светлые стены сверкали на солнце, и казалось, что дворец вообще не отбрасывает тени, столько в нем было отражающих поверхностей, расположенных под самыми разными углами.
Вокруг тянулась стена, за которой буйно зеленел сад. Верхушки крон высоченных платанов, кедров и дубов были отлично видны даже за пределами императорской резиденции. Кое-где с внешней стороны на стену карабкалась ежевика. Ее колючие плети цеплялись за выщерблины в камнях, и настойчиво лезли наверх. У ворот стояли грозные стражники в доспехах, похожие на статуи из меди.
Мы медленно приближались к главному входу, или “золотой двери”, как
– Красиво, – пробормотал я себе под нос.
– Мы можем пройти с другой стороны, – произнесла Гермия, кутаясь в свою полупрозрачную накидку. – Здесь охрана и…
– Нет. – Энджи неожиданно проявил интерес к происходящему. – Прямо. Так проще.
Уж не знаю, кому проще – ему или нам – но то, что ангел решил принять активное участие в наших действиях, радовало.
– Там охрана, – напомнил Атэр и, помолчав, зачем-то уточнил. – Стража.
– Я знаю. – Мой партнер смотрел на “золотую дверь” Претикапия прищурившись, как будто она слепила его.
Когда мы оказались от входа на расстоянии каких-то десяти статий, Энджи вышел вперед, и я увидел, как от него брызнула в стороны волна светлой силы. Она пошла расходиться, захлестывая императорский дворец, до самой крыши заполненный густыми демоническими эманациями, разрезая их, будто масло горячим ножом. Так вот почему он вел себя так странно. Концентрировал свою ангельскую силу, чтобы внезапно, резко, стремительно всколыхнуть это болото.
Я шел следом и видел, как медные стражники у входа, блестя шлемами и кирасами, отступают в сторону, давая нам дорогу. Их лица будто светлели, сквозь каменную неприступность начали проступать живые чувства.
Мне самому, на подхвате этой чужой силы захотелось вдруг сделать что-то необычное, улыбнуться кому-нибудь или приветливо помахать рукой. И все встречные, по-моему, испытывали нечто подобное.
При ближайшем рассмотрении Претикапий оказался целой кучей построек, объединенных общими сводами, портиками и колоннадами. Не прошло и нескольких минут, как к нам уже спешил благообразный господин в дорогой одежде. Как оказалось, он следил за сохранностью и благополучием всех рабов. Увидев Гермию, вельможа с выражением безмерной благодарности судьбе возвел взгляд к потолку.
– Лурия Лолла будет счастлива. Вы немедленно получите свое вознаграждение, – заявил он, крепко хватая нашу рабыню за руку. Девушка вздрогнула от этого прикосновения, словно просыпаясь. Посмотрела на ангела.
– Мы хотим видеть лурию Арэлл, – произнес Энджи, не замечая ее настойчивого, тревожного взгляда.
На мгновение на гладком круглом лице смотрителя появилось удивление, но оно тут же исчезло. Светлая сила ангела делала смертных удивительно любезными и внимательными друг к другу. Действительно, почему двое вполне симпатичных граждан с милым мальчиком не могут видеть невесту императора?