Заложники
Шрифт:
– Могут ли ваши игруны вернуть эскадру оттуда, куда они ее забросили? спросил контр-адмирал.
– Нет.
– Почему?
– Позволю себе еще одну аналогию, - после краткого раздумья сказал Джандар.
– Предположим, вы забросили камешек в реку. Из этого вовсе не следует, что вы можете с той же легкостью достать его со дна.
– Таким образом, эскадра уже не вернется?
– Боюсь, что так.
Вдруг из подсознания контр-адмирала выплеснулись и обрели четкость смутные чувства, которые одолевали Букстена с первых минут допроса.
– Я хочу добавить, что все игруны глубоко сожалеют о происшедшем, помолчав, добавил юноша.
– И хочу вас заверить, господин Букстен, что мы не преследуем никаких агрессивных целей и не питаем ни к кому даже малейшей враждебности. Мне поручено передать человечеству извинения и соболезнования от лица всего населения Тангры. Хотя согласно убеждениям игрунов смерти не существует, они способны проникнуться вашей скорбью и выражают свои глубокие соболезнования семьям погибших. Разумеется, и я к ним присоединяюсь.
– Примем к сведению, - неопределенно процедил Букстен.
– Но вместе с тем прошу вас принять во внимание, что ракетный огонь открыла ваша эскадра, - помявшись, неуверенно сказал Джандар.
– А мы лишь прибегли к пассивной самозащите...
– Итак, вы снимаете с себя всякую ответственность за инцидент с эскадрой?
– подытожил Букстен, с удовольствием отметив, что задержанный наконец-то утратил хладнокровие, начал тихонечко выкручиваться и вилять.
– Но я же вам только что объяснил: игруны всего лишь оборонялись, будучи в состоянии паники.
– Я имею в виду - лично вы, - с нажимом сказал нахмурившийся контр-адмирал.
– В тот момент меня не было на корабле.
Букстен недоверчиво покачал головой.
– Однако вы рассказываете так, словно были очевидцем.
– Непосредственно нет, не был, - принялся объяснять юноша.
– Однако то, что видел хотя бы один игрун, при необходимости быстро становится достоянием всех. Видите ли, между собой они общаются путем прямой передачи мыслей, не прибегая к звуковой речи. О происшествии с эскадрой подробнейшим образом оповестили все население Тангры, не исключая и меня.
– Из ваших слов следует, что вы также владеете техникой обмена мыслями, полувопросительно произнес Букстен.
– Да, и я, безусловно, предпочитаю этот способ общения, - подтвердил Джандар, - поскольку он гораздо полнее и точнее, нежели словесный. За время нашей беседы я не раз пожалел, что с вами невозможна прямая передача мысли.
Насторожившийся контр-адмирал тут же успокоился, поняв, что допрашиваемый не сумеет прочесть его мысли. Однако ситуация не стала от этого менее бредовой.
– Вернемся к разговору о катере, - сказал он.
– Пожалуйста. Что вас интересует?
– Как вы осуществили его захват?
– Игруны перенесли его внутрь нашего корабля, - ответил Джандар, - тем же способом, который они применили к эскадре, когда отбросили ее прочь.
–
– Еще меня интересует, с какой целью вы воспользовались захваченным судном? Неужто лишь для того, чтобы передать извинения и соболезнования? Или у вас более серьезные полномочия?
Допрашиваемый вдруг широко и даже не без лукавства улыбнулся.
– Мой наставник рассудил так, - сказал он.
– Мы забрали к себе одного из вас для своих целей. Поэтому мы должны вернуть вам одного из нас, чтобы восстановить нарушенное равновесие. С его точки зрения, в этом кроется зачаток игры, и не мне оспаривать это мнение.
– Всего-то навсего?
– недоверчиво протянул Букс-тен, ожидавший услышать совершенно иное.
Ответ Джандара показался ему вежливой отговоркой, контр-адмирал тут же заподозрил подвох. Быть того не могло, чтобы из-за таких пустяковых соображений ящеры послали к людям не кого-нибудь, а наследного принца своей планеты. Да еще после космического сражения, в котором они одержали победу, продемонстрировав свое бесспорное превосходство.
– Наверное, вам трудно это понять, - заметил юноша.
– Ведь вы незнакомы с образом мышления игрунов. Видите ли, у них своя пирамида ценностей, которая во многом отличается от вашей. Соответственно мотивы их поступков могут выглядеть необычными в ваших глазах.
Он снова щелчком отправил лохматый шарик мотаться вокруг присоски.
– Как раз тут я не вижу ничего необычного, - возразил Букстен.
– В принципе эта процедура выглядит как обмен заложниками, верно?
– Да, можно сказать и так, - согласился Джандар.
– По крайней мере для вас это звучит понятнее всего.
– Хорошо, к этому мы еще как-нибудь вернемся, - отмахнулся Букстен.
– Меня сейчас гораздо больше интересует другое. Я уже навел справки о вашей планете и выяснил, что двадцать два года тому назад Тангра бесследно исчезла при достаточно странных обстоятельствах. Выходит, я беседую с обитателем несуществующей планеты. Что вы скажете по этому поводу?
– Наверное, вы знаете, что в то время на Тангре действовал небольшой космопорт, имелся рудник и при нем поселок, - полувопросительно сказал Джан-дар.
– Знаю, - односложно подтвердил Букстен.
– Все началось с того, что вооруженные охранники поселка охотились на игрунов. Хотя они, насколько мне известно, отнюдь не испытывали недостатка в провизии. Они убивали просто ради забавы.
– Но ведь никто и не подозревал, что эти ящеры - разумные существа, поспешно возразил контр-адмирал.
– Видите ли, господин Букстен, игруны достаточно равнодушно относятся к смерти. С их точки зрения, все происходящее в материальном мире является игрой. Вплоть до того, что и жизнь, и игру они обозначают одним и тем же чрезвычайно многозначным символом. Больше всего на свете они любят играть, а наибольшим уважением в их обществе пользуется тот, кто придумал новую увлекательную игру.