Заметки из путешествия в Россию

Филиппов-Чехов Александр Олегович

С нами в поезде едет молодая жена одного из убитых. Она работала шифровальщицей в русском посольстве в Берлине. По трагическому стечению обстоятельств, расшифровав телеграмму, она узнала о судьбе мужа первой. Каковы же русские женщины!.. Она проработала

до вечера, работала еще несколько дней, пока не нашелся кто-то на замену, и только после этого отправилась на могилу мужа, которого тем временем похоронили в Москве.

Утро.

Нервы напряжены.

Русская граница, первый красный флаг.

Наконец-то!

Чувства переполняют! И вместе с тем боязно: что тебя ждет? Но опасения рассеивает простая мысль: ты в первой социалистической стране. На границе, наполовину занесенной снегом, – одинокий вагон. Прошу перевести надпись – «Читальня».

Ниже, криво:

Знание – сила!

Все на борьбу с безграмотностью!

За технику!

За культуру!

За мир!

За братство!

За свободу!

Пролетарии всех стран, объединяйтесь!

Поезд останавливается на русской пограничной станции Себеж. Снова отмечаю чистоту и порядок. Таможенники дружелюбны, без намека на подлые уловки, которые приписывают им в европейских газетах и книгах. Они лезут в чемоданы так, как всегда лезут в чемоданы таможенники, профессия обязывает. Однако предсказания русских эмигрантов из Берлина не сбываются – книги не просматривают, письма не читают, одежду не прощупывают, и мне не приходится

раздеваться. Здесь к путешественникам относятся едва ли не доброжелательнее, чем на немецкой границе.

Весь день и всю ночь стучат колеса по русским равнинам. Одна деревня сменяется другой такой же, одно поле – другим, один лес – следующим. Мучительное и бесконечное однообразие! Смотри в окно и ни о чем не думай. Растворись в пейзаже, пусть чувства устремятся к земле и небу, напитайся кровью этой чужой земли. Только так ты сможешь постичь великое искусство Достоевского, Толстого, Гоголя.

– Сколько нам еще до Москвы? – интересуюсь у попутчика.

– Сам не знаю.

– Но вы же можете как-то понять это.

– А как?

Долго беседую с русской коммунисткой, которая много лет работает на московской фабрике и руководит там партийной школой.

Ночью прочитал две повести Александры Коллонтай.

– Действительно ли изменились отношения между полами после революции, как пишет Коллонтай?

– Нет. Большинство молодежи идей Коллонтай не разделяет. Сегодня можно говорить о трех направлениях. С одной стороны – Александра Коллонтай, которая признаёт неограниченную сексуальную свободу, с другой – Смидович, которая требует от учащейся молодежи аскезы, а между ними Семашко.

Мы говорим о том, что в Европе рабочий-социалист на собраниях выступает за права женщин, а дома относится к жене и детям как тиран-мещанин.

Конец ознакомительного фрагмента.