Замогильные записки Пикквикского клуба
Шрифт:
Посл этого вступленія м-ръ Пикквикъ поспшилъ вручить по принадлежности озадаченному м-ру Винкелю огромное посланіе его сына и затмъ, усвшись на стулъ, принялъ наблюдательную позу, подобающую джентльмену, который не чувствуетъ теперь ни малйшей тяжести на своей душ.
Старичокъ повертлъ письмо въ рукахъ, взглянулъ на углы конверта, на адресъ, на печать, придвинулъ стулъ къ круглому столику, поправилъ лампу, сломалъ печать, развернулъ бумагу и приготовился читать.
Но въ этотъ самый моментъ м-ръ Бобъ Сойеръ, казавшійся спокойнымъ въ продолженіе нсколькихъ минутъ, положилъ свои руки на колни и сдлалъ уморительную гримасу въ род тхъ, какія мы встрчаемъ на портретахъ, изображающихъ покойнаго м-ра Гримальди, знаменитаго
— Вы что-то говорили, сэръ? — спросилъ м-ръ Винкель посл страшнаго молчанія.
— Нтъ, сэръ, — отвчалъ Бобъ Сойеръ смиреннымъ тономъ.
— Уврены-ли вы въ этомъ, сэръ?
— О, да, сэръ, совершенно увренъ.
— A мн показалось, что вы дйствительно говорили, сэръ, — продолжалъ старый джентльменъ тономъ выразительнаго негодованія, — вы, можетъ быть, смотрли на меня, сэръ?
— О, нтъ, сэръ, совсмъ нтъ! — отвчалъ Бобъ съ величайшею учтивостью.
— Очень радъ слышать это, сэръ, — сказалъ м-ръ Винкель старшій.
Бросивъ еще разъ сердитый взглядъ на уничтоженнаго Боба, старый джентльменъ пододвинулъ къ себ лампу и уже серьезно углубился въ чтеніе письма.
М-ръ Пикквикъ слдилъ пристально и внимательно за всми движеніями старца, по мр того, какъ онъ перебгалъ отъ одной строки къ другой, отъ первой страницы ко второй, отъ второй къ третьей, отъ третьей къ четвертой и послдней; но ни малйшее измненіе въ чертахъ лица не могло служить боле или мене правдоподобнымъ истолкованіемъ чувствованій, съ какими м-ръ Винкель старшій принялъ извстіе о супружеств своего сына, которое супружество, какъ зналъ м-ръ Пикквикъ, описывалось уже на первой страниц посл двнадцатой строки.
М-ръ Винкель прочиталъ письмо до послдняго слова, сложилъ его опять со всею тщательностью и аккуратностью длового человка, и въ то самое мгновеніе, какъ м-ръ Пикквикъ ожидалъ неминуемаго взрыва сильныхъ ощущеній, старичокъ обмакнулъ перо въ чернильницу и сказалъ совершенно спокойнымъ тономъ, какъ будто рчь шла о какой-нибудь коммерческой бездлк:
— Куда адресовать къ Натаніэлю, м-ръ Пикквикъ?
— Въ гостиницу "Коршуна и Джорджа", — отвчалъ этотъ джентльменъ.
— "Коршунъ и Джорджъ". A гд эта гостиница?
— На Георгіевскомъ подворь, въ Ломбардской улиц.
— Въ Сити?
— Да.
Старый джентльменъ методически записалъ адресъ на изнанковой сторон конверта, бросилъ письмо въ конторку, заперъ ее, положилъ въ карманъ связку ключей и сказалъ:
— Больше, я полагаю, ничто не можетъ удерживать васъ y меня, м-ръ Пикквикъ?
— Ничто, почтеннйшій! — вскричалъ озадаченный м-ръ Пикквикъ въ порыв негодующаго изумленія. — Ничто! И вы не намрены ничмъ больше выразить своего мннія по поводу этого великаго событія въ жизни нашего молодого друга? Вы не хотите уврить его черезъ меня въ продолженіи своего покровительства и родительской любви? И не будетъ отъ васъ ни одного ласковаго слова, ни одного привта этой юной чет? Что съ вами, м-ръ Винкель? Образумьтесь, почтеннйшій, подумайте!
— Я подумаю объ этомъ на досуг,- отвчалъ старичокъ. — На этотъ разъ мн нечего сказать. Я человкъ дловой, м-ръ Пикквикъ, и не привыкъ сгоряча пускаться на какія бы то ни было аферы. Въ настоящемъ случа я никакъ не могу одобрить этого дла: обстановка его мн ршительно не нравится. Тысяча фунтовъ — небольшая сумма, м-ръ Пикквикъ.
— Что правда, то правда, вовсе небольшая, бездльная сумма, — перебилъ Бенъ Аліенъ, проснувшійся въ
— Очень радъ, что вы, сэръ, признаете мое мнніе справедливымъ, — сказалъ м-ръ Винкель старшій, бросая презрительный взглядъ на Бена Аллена, продолжавшаго глубокомысленно качать головой. — Дло вотъ въ чемъ, м-ръ Пикквикъ; я позволилъ своему сыну совершить подъ вашимъ руководствомъ нсколько путешествій съ тою цлью, чтобы онъ приглядлся къ людямъ и отвыкъ отъ своихъ пенсіонныхъ привычекъ; но я никогда не уполномочивалъ его на женитьбу безъ моего согласія. Онъ знаетъ это очень хорошо. Стало быть, если мн вздумается лишить его своего отеческаго покровительства, Натаніэль не будетъ имть никакого права изумляться или стовать на меня. Впрочемъ, я буду писать къ нему, м-ръ Пикквикъ. Прощайте, спокойной вамъ ночи, сэръ. Маргарита, проводите этихъ господъ.
Все это время Бобъ Сойеръ неугомонно толкалъ м-ра Бена Аллена, поощряя его сказать что-нибудь съ своей стороны въ защиту праваго дла. На этомъ основаніи Бенъ Алленъ, безъ всякихъ предварительныхъ соображеній, вдругъ разразился краткою, но сильно патетическою рчью:
— Сэръ! — воскликнулъ м-ръ Бенъ Алленъ, раскрывъ свои мутные глаза на стараго джентльмена и размахивая вверхъ и внизъ своею правою рукою, — сэръ, стыдитесь самихъ себя… стыдитесь этихъ стнъ, сэръ!
— Какъ братъ жены моего сына, вы, конечно, превосходный судья въ этомъ дл,- отвчалъ м-ръ Винкель старшій. — Довольно объ этомъ. Прошу васъ не возражать, м-ръ Пикквикъ. Прощайте, господа.
Съ этими словами старичокъ взялъ свчу и, отворивъ дверь, учтиво попросилъ гостей освободить его отъ дальнйшихъ переговоровъ.
— Вы станете жалть объ этомъ, — сказалъ м-ръ Пикквикъ, съ трудомъ удерживая порывы своего негодованія.
— Это мы увидимъ, — отвчалъ спокойно м-ръ Винкель старшій. — Еще разъ, господа, желаю вамъ спокойной ночи.
М-ръ Пикквикъ пошелъ на улицу сердитой стопой, въ сопровожденіи м-ра Боба Сойера, совершенно оглушеннаго непреклонно строгимъ ршеніемъ стараго джентльмена. За ними покатилась шляпа Бена Аллена, и черезъ минуту самъ Бенъ Алленъ появился на лстничной ступени y подъзда. Вс три джентльмена хранили глубокое молчаніе во всю дорогу и, не поужинавъ, разошлись въ гостиниц по своимъ спальнямъ. Углубляясь на досуг въ сущность и вроятныя послдствія своего визита, м-ръ Пикквикъ скоро пришелъ къ заключенію, что ему никакъ не слдовало отваживаться на эту поздку, не собравъ напередъ отчетливыхъ свдній о характер м-ра Винкеля старшаго, который оказался въ такой ужасной степени дловымъ человкомъ.
Глава L. Мистеръ Пикквикъ встрчаетъ одного изъ своихъ старыхъ знакомыхъ, и этому счастливому обстоятельству читатель обязанъ поразительно интересными подробностями относительно двухъ великихъ людей, могущественныхъ и славныхъ въ литературномъ мір
М-ръ Пикквикъ проснулся, по обыкновенію, въ восемь часовъ. Наступившее утро всего мене могло разсять въ душ великаго человка непріятныя впечатлнія, произведенныя неожиданными послдствіями вчерашняго визита. Небо было пасмурно и мрачно, воздухъ затхлъ и сыръ, улицы мокры и грязны. Дымъ лниво выходилъ изъ трубъ, какъ будто y него не хватило храбрости подняться къ облакамъ; дождь капалъ медленно и вяло, какъ будто не смя превратиться въ ливень. Боевой птухъ на трактирномъ двор, лишенный всхъ признаковъ своего обычнаго одушевленія, печально покачивался на одной ножк въ уединенномъ углу; оселъ, понуривъ голову, расхаживалъ въ созерцательномъ расположеніи духа, какъ будто въ глупой голов его мелькала мысль о самоубійств. На улиц, кром зонтиковъ, не было видно никакого предмета, и ничего не слышалось, кром паденія дождевыхъ капель.