Замок Кафки – окончание
Шрифт:
Слушая её, К. сам был готов теперь провалиться под землю от неловкости, но пол в доме Лаземана был слишком прочный. Женщина умело вскрывала К. своими словами как ножом устрицу, открывая всему миру его распутство и ничтожность. Он как будто был для неё книгой раскрытой на самых тайных страницах, которые и он сам-то боялся читать. Выходит, что К. неосторожно дал волю своему любострастию, а Матильда, воспользовавшись своим телом как оружием, одержала над ним лёгкую и безоговорочную победу. Теперь он был полностью в её власти.
«Я сам не могу понять, что на меня нашло, – он сделал слабую попытку защититься, – всё случилось слишком быстро». «Ну, я бы так не сказала, – задумчиво произнесла Матильда, дотрагиваясь пальцами до своего подбородка, – мне показалось, ты был вполне целеустремлён
Мысленно К. тут же поймал её на противоречии; если он был ей совсем не нужен, то зачем она потащила его в лохань? Тут ещё можно было поспорить, кто здесь был только что голодным псом, а кто отмытым и чистеньким куском мяса. Правда, говорить это вслух было бы слишком неосмотрительно, поэтому К. сказал, что управлять им вовсе необязательно, но в ответ на хорошее отношение, он сам готов оказать любые нужные ей услуги в рамках, конечно, разумного.
«Так, значит, услуги в рамках разумного? – усмехнулась Матильда и подойдя ближе, мягко погладила его по щеке; К. показалось, что её расположение к нему стало меняться в лучшую сторону, – пожалуй, я это приму, но имей в виду, что эти рамки, как ты говоришь, разумного, я буду определять сама».
К. приняв вид неизбежной покорности судьбе, лишь молча кивнул в ответ, что, дескать, он на всё согласен, радуясь внутри себя, что его перестали терзать упоминаниями о Фриде и тем более, о матери Ханса. «Значит, ты всё-таки хочешь, чтобы я взяла тебя с собой?» – благожелательно, как показалась К., переспросила женщина.
Возможность, хоть и почти невероятная, попасть в Замок таким образом сначала даже позабавила К.; сколько, оказывается, обходных тропинок к его цели может отыскаться невзначай. Прямая дорога с разрешения Центральной Канцелярии или через содействие Кламма, для него, как видно, пока совсем закрыта, хотя, может быть, в будущем ему и удастся выбраться на неё при счастливом стечении обстоятельств. Но когда он представил свое прибытие в Замок в качестве лица пусть даже просто сопровождающего Матильду, то ему стало не до смеха. Такая перспектива выглядела для него сейчас ещё более жалким и нелепым предприятием, чем его прошлая попытка попасть туда вместе с Варнавой. Что он скажет у барьера сидящим за ним чиновникам, как обоснует свои притязания? Поведает им о том, что у него сегодня приключилось с этой женщиной? Или скажет, что он её слуга? Тогда что ему нужно от чиновников? Нет, конечно, если он хочет стать посмешищем на весь Замок, а затем и на всю Деревню, а новости – как до него толково донесла мать Герстекера – распространяются здесь со скоростью лесного пожара, то да, он может пойти и таким путём. К тому же, он ничего толком не знает об этой женщине, кроме того что у неё красивое молодое тело, а этого пожалуй недостаточно, чтобы взять и положиться на неё и в других предприятиях, а не так буквально, как это только что произошло.
Тем более, если она простая служанка, как и Анна, то не так уж много выгоды может принести её содействие, хотя К. тут же пришло в голову, что он, наверное, немного зазнался, ибо ещё недавно, насколько ему помнится, он изо всех сил рвался к матери Ханса, хотя она и была именно простой служанкой в Замке. Правда, он никак не мог вспомнить, почему встреча с ней была для него такой важной; вполне вероятно, что он сейчас позабыл какие-то обстоятельства, которые делали Анну настолько значимой для него, последние дни и ночи вспоминались ему сейчас в каком-то тумане; очевидно из-за непрерывной усталости он постоянно упускал из виду важные детали. С другой стороны, пренебрегать помощью Матильды тоже не следует, не так много сейчас у К. союзников, к тому же, и он сам теперь
«Я приму любую помощь, – осторожно сказал К., – но ехать сейчас в Замок для меня бессмысленно». «Ты отказываешься ехать со мной?» – нахмурилась женщина, надевая меховую шляпку. «Я хочу появиться там по праву, – тихо, но решительно, произнёс К., – как работник, который заслужил внимание и уважение за свой труд. А я сейчас никто. Хотя я прибыл сюда как землемер, у меня есть письма от Кламма, где говорится, что меня приняли на службу землемером». Он сунул руку в карман, чтобы вытащить эти письма и потрясти ими в воздухе перед лицом Матильды для пущей убедительности, но вспомнил, что они лежат во внутреннем кармане его пальто, которое осталось висеть на гвозде в доме Герстекеров, и поэтому он просто вытащил руку и рассеянно поводил ею перед собой. «Но я не могу заняться работой, ибо она никому не нужна, хотя и проводилась успешно, как заверяло меня другое письмо от Кламма, а мои помощники назначенные Замком только вредили мне». «Ты мне и другое письмо не покажешь? – спросила женщина заинтересованно следя за его руками, – любопытно было бы подержать его в руках».
«Они остались лежать в моём пальто у Герстекеров, – устало сказал К., видя, что смысл его слов, не интересует Матильду, а интересуют её, как всех женщин, просто вещички, которые можно осязать и потрогать. Вряд ли она даже будет их читать, решил он, или хотя бы даже бегло просмотрит; ей, главное, прикоснуться к бумаге, которой касался Кламм, ощутить запах чернил пера Кламма или остаток аромата его сигары, которую курил над письмом. Что ей содержание письма?
«Я всего лишь хочу, чтобы моё дело в Замке тщательно рассмотрели и приняли решение в мою пользу – всё больше разочаровываясь, произнёс он, даже уже не надеясь, что до Матильды дойдёт смысл его слов, – ведь просьба моя обоснована и подкреплена решением из Замка, что я был вызван для работы землемером».
«Но, К., если ты думаешь, что я поеду в центральную канцелярию, куда тебе не попасть даже со мной, или даже в самые низшие её отделы, где, может быть, тебя примут, поскольку там толкутся просители с ничтожнейшими делами, наподобие твоего, – пренебрежительным тоном сказала женщина, – то ты сильно ошибаешься. Во-первых, я не имею отношения ни к каким административным службам Замка, и не влияю непосредственно на их распоряжения. Во-вторых, я камеристка важной дамы, а не простая служанка, как ты мог бы подумать, и занимаюсь только её делами, и как раз сейчас я спешу в её покои. Так что ты можешь выбросить все свои возражения против поездки в Замок из головы». «Тогда, что мне там делать?» – недоумевающе спросил К, заканчивая одеваться.
Она притопнула ногами, одной за другой, чтобы проверить, насколько хорошо сидят они в сапожках.
«Пока ты будешь там моей игрушкой, – сказала Матильда, посмотрев на него оценивающим взглядом, – вдруг ты здесь где-нибудь потеряешься, так что лучше я буду держать тебя при себе, пока ты не заинтересуешь кого-то ещё, кому можно будет тебя отдать с весомой выгодой».
Он посмотрел на неё ошарашенно.
«Ну, же, К., не воспринимай всё так серьёзно, – рассмеялась женщина, – тебе ведь уже говорили, что ты всё воспринимаешь слишком близко к сердцу и тебя трудно развеселить. А на самом деле, это может совсем не иметь подобного значения, как бы ты не думал обратного».
При этих словах К. неожиданно вспомнил, что совсем недавно, точь-в-точь такие же слова говорил ему Иеремия, после того как К. его уволил. Неужели и сюда прокрались постоянно вредящие ему помощники? Куда ни сунься, везде видны их грязные следы. К тому же, Иеремия в тот раз проговорился, что второй помощник Артур сейчас в Замке и строчит там на К. жалобы. Не от него ли распространяется сейчас вредоносное воздействие, что постоянно ставит К. палки в колёса. Но может быть, если К. сейчас поедет вместе с Матильдой, то тогда ему возможно удастся отыскать Артура в неофициальной обстановке, зажать его в укромном углу и угрозами или посулами вынудить его отказаться от своих злодейских замыслов.