Замок серебряной розы

Снегова Анна

Орвик фыркнул и покосился на меня бесстыжим взглядом.

– Какой ты ещё маленький наивный Лягушонок, и правда! Где-то я даже понимаю, почему Ричи до сих пор так тормозит. Но поверь, это дело поправимое.

Я покраснела и прикусила язык.

– Передай ему, чтоб берёг нашу Гаяни! – прикрикнула вслед Шиана.

– Не переживай, котик, я ему передам! Ещё как передам, - зловеще пообещал Орвик, протаскивая меня на буксире через порог.

У меня как-то мороз пробежал по коже. И я впервые подумала, что может, лучше было взять Флавию.

–

Карета для принцессы.

– Ор… ты чего? Орвик! Орвик, не надо! Давай просто через портал…

– Так мы так и поедем. Через портал – но в карете. Или ты хочешь, чтоб другие прибыли при полном параде расфуфыренные, а моя любимая сестрёнка топала к воротам пешком по колени в снегу? Между прочим, в Замке ледяной розы сугробы только внутри ограды растаяли. А перемещения туда уже не работают, Ричард слишком много натащил домой эллерита. Так что портал открыть смогу только к парадному въезду. И не спорь со старшими, мелочь! Залезай!.. Да не наступай ты на свои юбки, несчастье ходячее, порвёшь ведь, реветь потом будешь!.. Прищемила край!... Не дёргай, просто ручку двери… твою ж, дай я сам! Вот так. …Нет, у меня здесь нету воды. …Хорошо, пересаживайся, раз так лучше видно!.. Окно открою, если душно…Да не укачает тебя! …Господи, во что я ввязался…

Вся подъездная аллея к Замку ледяной розы была забита экипажами, как какая-нибудь центральная улица столицы в полдень в базарный день.

Деревья в парке перемигивались в сумраке рядами крохотных фонариков. На фоне тёмных небес гордая башня Замка белела так, словно стремилась куда-то ввысь через ночь тонкокрылая птица. Взбирающиеся по камням плети синих роз, цветущие посреди зимы, били в самое сердце ощущением ожившего чуда – каждый раз, как в первый.

Может быть, поэтому все так любили зимние балы в этом древнем месте, полном седых тайн. А по всему Королевству не было более желанной вещи, чем приглашение на такой бал, коего удостаивались далеко не все. И вот я – в числе избранных. Да ещё и с крохотным серебряным ключом, который был надёжно спрятан в маленьком бархатном мешочке с дамскими мелочами, подвешенном к поясу моего бального платья.

Вот бы двери в сердце можно было открывать так же легко.

Мне кажется иногда, что некоторые – замурованные.

Лакеи в ливреях Винтерстоунов спешили к экипажам, помогали выйти дамам, степенно указывали путь с фонарями в руках.

К нашей же подошёл слегка ковыляющей походкой старик с гордой осанкой и острым взглядом из-под косматых бровей. Торнвуд, здешний дворецкий. Ни разу не спрашивала, сколько же этому странному человеку лет? Мне почему-то казалось, он знает всё и про всех, только молчит по большей части.

– Мы рады снова видеть юную леди, - проговорил старик, подавая мне

руку. А потом добавил, улыбаясь приветливо, как родной: – Ваша комната давно вас ждёт. И не только она.

Я смутилась. Мне показалось, или все вокруг меня даже не сомневаются в результате моего нынешнего визита? Почему-то чем больше оптимизма излучали окружающие, тем больший мандраж охватывал меня. Вот просто до дрожи в коленках! Им со стороны и правда кажется, что всё вот так просто? Глупые – они даже не представляют, как всё сложно на самом деле.

И я не надеялась ни на что.

Я просто не могла остаться дома сегодня. Так сильно, смертельно соскучилась.

– Багаж её куда? – деловито спросил Орвик, подходя к нам с саквояжем.

– Я распоряжусь, юный господин! Оставьте.

– Как хорошо, что есть в жизни вещи, которые не меняются! – расплылся в улыбке Орвик, ставя саквояж на землю. – Помнится, так же ты меня называл, когда снимал с роз, по которым я пытался забраться на башню. Мне тогда было года четыре, и я был абсолютно уверен, что у меня получится.

Так сколько всё-таки лет этому их дворецкому?!

– Иногда абсолютной веры достаточно, чтобы совершить невозможное, - ухмыльнулся в бакенбарды Торнвуд.

– Если ты цепляешься за достаточно крепкие ветки, - подхватил Орвик. А потом уложил мою беспомощную руку себе на сгиб локтя и потащил меня вперёд.

Все окна на втором этаже были освещены. Откуда-то доносились чарующие звуки скрипки. С каждым шагом мы были всё ближе к высокому крыльцу, к распахнутым настежь массивным дверям. Но когда я разглядела, кто стоит на этом самом крыльце и встречает гостей… ноги у меня окончательно ослабли. Всё-таки хорошо, что со мной пошёл Орвик. Он меня уже практически нёс, почти отрывая от земли.

Мы влились в пёстрый поток разряженных гостей. Не зря, ох не зря я не любила приезжать к самому началу вечера!

Старший сын хозяев дома, в честь возвращения которого устроен был этот бал, обязан приветствовать гостей. И он старательно исполняет свой долг. Мне отсюда прекрасно видно тёмный силуэт – широкие плечи, горделивая посадка головы, белеющее пятно шейного платка. Скупые поклоны, аристократические жесты. У него это врождённое, красиво как танец. Я достаточно насмотрелась в этом мире на дворянских сынков, чтоб отличать выученные ужимки от того, что идёт из внутреннего благородства, того, что неотделимо от человека и естественно для него, как дыхание. Как жаль, что Ричард не любит танцевать…

Из завороженного созерцания меня вывел настырный лай.

Кто-то очень маленький и оч-чень-очень сердитый изливал своё раздражение у моих ног.

Я опустила взгляд и увидела до боли знакомую зелёную собачонку.

– Сейчас, погоди!.. – я вырвала руку у Орвика и опустилась на корточки. Гости позади меня принялись обходить по дуге, кто-то высказал недовольное «фи». Но я не обратила внимания, мне нужно было попытаться срочно кое-что сделать. Исправить ошибку прошлого, так сказать.