Замок Тэсдея. Убийство жарким летом. Исчезнувший сенатор
Шрифт:
Ноулс дернул Питера; он неохотно повернулся и вошел вслед за Ноулсом в офис. Здесь было уже намного тише, но все помещение сотрясалось от вибрации. Джонни Спрэг в неизменной оранжевой спортивной майке, весь вспотевший, сидел на краю П-образного стола и, закинув голову, одним большим глотком пил что-то из бутылки. Зашвырнув пустую бутылку под стол, он посмотрел на Питера сквозь черные очки.
– Не надрывайся, Стайлс, рассказывая мне, какой я сукин сын. Я вытащил твою миссис Майнафи с грузовика и притащил сюда. Если бы я не сделал этого, ее затоптали бы насмерть. Ее, конечно, немного потрепали, но она цела.
– Как
– Для этого Рикки и привел тебя сюда, – сказал Спрэг. – Я скажу тебе как. Меня бы сейчас здесь не было, если бы не неприятности. – И он стукнул своим огромным кулачищем по столу. – Ты не хранишь бензин там, где дети балуются со спичками. – Даже здесь шум работающих генераторов был настолько силен, что приходилось говорить громко. – Мы долго собирали оружие и старались хранить его подальше отсюда – у нас слишком много таких горячих парней, как Рикки, готовых самостоятельно пустить его в ход. Мы хранили его на старом складе в Йонкерсе. Пару часов назад я послал два грузовика в Йонкерс, чтобы привезти оружие, но грузовики не вернулись. Знаешь почему? Этот ненормальный генерал Колхаун и его расистская армия угнали их вместе с оружием. Теперь сотня расистов сидят в Ван-Кортленд-парке и ждут приказа Колхауна, чтобы направить наше оружие против нас! Мы попали в клещи. Позади нас – армия, впереди – Колхаун. Так что я решил все отменить – другого пути нет.
– Если ты не вернешь мне миссис Майнафи… – начал Питер, словно ничего не услышав.
– К черту твою миссис Майнафи! – заорал Спрэг. – Или слушай меня, белый, или я швырну твою миссис акулам. Там, на улице, их тысячи, и все они – пожиратели женщин. – Он наклонился вперед. – У нас появился шанс, вонючий, жалкий шанс вытащить настоящего виновника этой ситуации перед телевизионными камерами с признанием, что это ОН писал письмо, ОН терроризировал город. Тогда мэр отзовет армию, и Колхаун не сможет подавить на нас, потому что реакция общества будет слишком жесткой для него.
– Буду с тобой так же честен, как и ты со мной, – сказал Стайлс. – У нас пока нет и намека на того, кто шантажировал город.
– Я знаю, что у вас нет ничего. Зато у меня есть. Послушай: на Ист-Ривер есть пристань для яхт и шлюпочная мастерская. Там ремонтируют маленькие яхты и моторные катера для богачей, живущих на Ривердейл. Кое-кто из наших людей работает там – конопатят, красят… На прошлой неделе они закончили ремонт одной яхты, принадлежащей парню по имени Роджер Мэнсфилд. Он расплатился за работу чеком – что-то около пяти с половиной тысяч баксов – и забрал свою яхту. Чек не был оплачен банком – оказался недействительным.
Питер озадаченно слушал Спрэга.
– И что дальше? – спросил он.
– Этот самый Мэнсфилд – бывший морской офицер. Он был специалистом по взрывным работам и знает все о взрывных устройствах замедленного действия и других подобных вещах. Прекрасно знает, как сделать бомбу.
– Но есть тысячи людей, которые это умеют.
– Его чек недействителен, и ему нужны деньги, – ответил Спрэг.
Питер вспомнил слова Томса: «Найти того, кому нужны десять миллионов долларов».
– И все же нет ничего конкретного, что связывало бы Мэнсфилда с угрозой городу, – сказал Питер.
Уголок рта Спрэга задергался.
– Марти Северенс – зять Мэнсфилда, – сказал он. – Мне это сообщили.
Питер почувствовал,
– Я много думал над этим, парень, – сказал Спрэг. – Северенс был единственным, кто вступал в контакт с шантажистом. Он говорит, что они звонили и писали ему!
– А теперь сообщили, как надо передать выкуп, – сказал Питер.
– И это опять говорит он!
Это была дикость. В это не верилось, но могло быть единственной правдой. Северенс! Холодный и непринужденный Северенс, друг и доверенное лицо мэра. Единственный, с кем вступал преступник в контакт. Северенс? Чей шурин – специалист по взрывным устройствам? Северенс с десятью миллионами долларов в багажнике машины, которые он должен передать… Северенсу?
– Можешь себе представить, что произойдет, если кто-нибудь из нас попробует убедить достопочтенного Джеймса Рэмси, что за всем этим стоит его дружище, – сказал Спрэг.
Питер знал, что Спрэг был прав: никто не станет слушать его, опасного фанатика. Можно себе представить, что произойдет, если Питер лично сообщит об этом мэру. Тот, скорее всего, рассмеется. Он мысленно представил себе Северенса, слушающего его. «Вы, должно быть, сочиняете фантастические истории, мистер Стайлс?»
– Ты не стал смеяться надо мной, – прервал его размышления Спрэг, – поэтому я и рассказал все тебе, а ты дашь этому ход.
Натан Джоунс посмотрел на Питера:
– Тебя могут посчитать идиотом, Стайлс, но, ей-богу, то, о чем говорил Джонни, вполне вероятно.
– Верните мне миссис Майнафи, и я сделаю все, что смогу, – сказал Питер.
– Не сейчас! – закричал Спрэг. – Я должен быть в тебе уверен, парень. Я должен быть уверен, что ты этого хочешь так же сильно, как и я.
Питер плотно сжал губы.
– Сколько у меня времени?
– Один Бог знает, когда эти ненормальные, сидящие в парке, могут начать стрелять, – сказал Спрэг. – Вот сколько у тебя времени. Когда это случится, мы будем драться разбитыми бутылками против пулеметов, и тогда я не смогу отдать тебе миссис Майнафи, даже если ты будешь умолять меня об этом на коленях.
– Как мне выбраться отсюда? – мрачно спросил Питер.
– Рикки проводит тебя.
– Можно сообщить миссис Майнафи, что я пытаюсь действовать?
Спрэг пожал плечами:
– Почему бы и нет. В глубине души мы понимаем, что у тебя нет шанса. Никто не станет слушать тебя, парень, – не время…
Когда Ноулс вел Питера вниз по железной лестнице через ад звуков, он снова увидел Грейс, но никак не смог привлечь ее внимание. Теперь она сидела с закрытыми глазами, прислонившись спиной к стене. Господи, хоть бы посмотрела вверх! Видимо, из-за постоянного страшного шума она уже ни на что не реагировала.
Ноулс снова вывел его по лабиринтам проходов на боковую улицу. Как, вероятно, было оговорено, там его ждало такси с водителем-негром. Питер попросил подвезти его как можно ближе к Центральному вокзалу.
Питер знал, что есть единственный человек, который не станет смеяться над его словами: Джерри Маршалл, окружной прокурор. Он выслушает, заинтересуется, но поможет ли ему?
Вблизи вокзала Сорок седьмая улица была перекрыта, и водитель остановил машину. Только начав расплачиваться, Питер обнаружил, что флажок на машине не был опущен.