Замуж за миллионера
Шрифт:
— Почему ты просто не сказал мне? — Она впивается в меня взглядом, а затем прищуривает глаза.
— О чем?
— Наследство! — кричит она.
Я беру Ребекку под локоть и веду к зоне отдыха. Она не приватная, но все же лучше, чем стоять посреди фойе в окружении людей.
— Я узнал об этом из новостей. Хочешь верь, хочешь не верь, но я был более чем шокирован. И я точно не тратил весь день, обзванивая всех, кого знал, чтобы сообщить об этом. Единственными людьми, с которыми я разговаривал, были моя мама и Ной.
Ребекка
— Даже не начинай. У вас нездоровые отношения. — Затем ее взгляд смягчается, и она опускает руку мне на запястье. — И все же тебе следовало позвонить. Я могу помочь тебе, Стер.
— Послушай, Ребекка, я не хочу быть мудаком, но между нами все кончено.
Она соблазнительно улыбается, облизывая нижнюю губу кончиком языка.
— Это было весело. Тебе следует это признать.
Я знаю, что она пытается сделать. Пытается быть милой и скромной, заставить меня вспомнить ее хорошие качества.
Но она права только наполовину. Нам было весело в постели, но быть женатыми, иметь жену… мне нужно гораздо больше, чем просто кто-то веселый в постели. На самом деле, это всего лишь одно крошечное требование в моем списке. Слишком отчетливо в моей памяти запечатлелись моменты, когда Ребекка предпочитала смотреть в свой телефон, а не на меня, когда мы лежали в постели, или как закатывала истерику, если я заказывал не ту начинку для пиццы. То, что у нас было, не было любовью, даже не было в том же списке, что и любовь.
Тяжело вздохнув, я ищу способ объяснить все так, чтобы не схлопотать пощечину.
— Дело вот в чем — нам было удобно. Мы поддерживали друг друга, избегая настоящих отношений.
Ее веселый настрой пропадает, и она делает шаг назад.
— Понятно. А я думала у нас были очень милые отношения. Неужели я единственная, кто вспоминает о них с нежностью?
Я держу рот на замке, так как думаю, что согласие только больше ее подстегнет. К тому же, если не вернусь наверх, то опоздаю на встречу, назначенную на час дня.
— Мне очень жаль. Нужно бежать.
Скрестив руки на груди, Ребекка кивает.
— Удачи.
Оказавшись в своем кабинете, я понимаю, что у меня есть пять минут до начала конференц-связи, поэтому достаю из портфеля стопку бумаг, которые взял в пятницу вечером из дома Камрин. Я уверен, когда она узнает, то захочет меня убить, но я готов к этому.
ГЛАВА 22
Камрин
— Так ты хочешь сказать, что кто-то вломился в твою квартиру и украл все счета? — спрашивает Оливия, широко раскрыв глаза.
— Ага, — киваю я.
На ее лице написано недоверие, но она молчит и смотрит прямо перед собой.
Мы в спортзале, ходим по дорожке, которая находится над тренировочной зоной. До того, как Оливия вышла замуж, мы любили эту точку обзора,
Ну, я все еще смотрю, потому что, привет, я обычная живая девушка.
— Ты, наверное, их просто переложила, — предполагает Оливия.
Я знаю, что это не так. Бумаги лежали на моем обеденном столе до того, как…
Стерлинг! Если он видел эти счета и последние уведомления, я умру от стыда. Представляю, что он обо мне думает. Прошло уже несколько дней с тех пор, как мы разговаривали, и, честно говоря, я не знаю, что и думать. В прошлые выходные я устроила свидание, а потом он пришел, и мы целовались, как парочка похотливых подростков. Я уверена, что он просто занят работой, но все же не могу не задаться вопросом, что происходит у него в голове.
Я сказала Стерлингу, чтобы он сблизился с девушкой, которая его интересует, думая, что он имеет в виду меня. Но теперь его молчание не дает мне покоя. Хотя, возможно, он просто все еще зациклен на своей бывшей.
Телефон вибрирует. Я достаю его из кармана тренировочных капри из спандекса и вижу сообщение от некоего сексуального британца — нарушителя моего спокойствия.
Стерлинг: Ты свободна в субботу? Я бы с удовольствием снова потусовался с тобой.
Я улыбаюсь.
Камрин: «Тусоваться» — это эвфемизм для…
Стерлинг: Десерта? Да. Жду у меня в семь.
У меня перехватывает дыхание, когда я читаю эти слова.
— Что-то случилось? — спрашивает Оливия, чувствуя перемену в моем настроении.
— Ничего, — вру я.
Волнуясь, я понимаю, что этот субботний вечер может все изменить. Еще три дня, и я наконец пойму, о чем думает Стерлинг.
ГЛАВА 23
Стерлинг
Стоя перед туалетным столиком в ванной, я оборачиваю полотенце вокруг талии. После бритья ополаскиваю лицо и наношу на шею каплю одеколона.
Снова думаю о Камрин, и уровень предвкушения сегодняшнего вечера зашкаливает. Весь день мое воображение бурлило от мыслей, что может случиться сегодня.
Но точно знаю только одно: я хочу Камрин.
Провожу специальным средством по волосам, затем одеваюсь. Камрин будет здесь с минуты на минуту, и, хотя мои мысли далеко не невинны, я сомневаюсь, что она будет рада найти меня голым.