Замуж за принца любой ценой
Шрифт:
— О-о, ты ведь знаешь, что король очень любил его мать? Прости, это ведь, отчасти, и твоя история… Уллем должен был жениться на твоей матери, твой дед это устроил… но это ты знаешь, конечно же. А Уллем был влюблен в Айгнес Харалт, и добивался ее, как только мог. А она не хотела. Вот честно, не понимаю ее! Тебя добивается сам принц, наследник, а ты воротишь нос. Хотя, говорят, она отдалась ему, все же, сама…
Адель передернуло.
— Он же Бреннан. Он заставил ее. Этому невозможно противостоять…
Исбел глянула на нее так странно, и Адель прикусила язык. Она что-то знает?
— В этом, как раз, и заключатся различие между девушкой из благородной семьи и какой-нибудь безродной пустышкой, — сказала Исбел. — Она была Харалт, она могла противостоять. А если ты противостоять не можешь, ты вообще недостойна…
Вдруг болезненно поджала губы.
Вот эти последние слова не ее. Ей так сказали. Неужели и с ней Уллем проделал то же самое? И она недостойна? Гленн говорила, что Исбел слаба…
А сама Адель? Она смогла?
Что-то кольнуло в сердце.
Король смеялся ей вслед…
— Но ведь свадьбы не было, — тихо сказала Адель.
Обсуждать старые истории безопаснее.
Исбел вздрогнула, словно возвращаясь из своих мыслей, посмотрела на нее…
— Не было. Айгнес не захотела. Конечно, если бы ее отец дал согласие, то свадьба бы состоялась, и никакие Тандри не могли бы помешать… ох, прости Адель… Но Фергас на то и Харалт, чтобы поддержать дочь, а не принца Уллема. Да, Уллем тогда еще был принцем, его отец был жив. Уллем думал, что деваться Айгнес будет некуда, уж теперь-то она станет его женой. Но она отказалась. Даже когда родила сына. А потом умерла. Уллем сразу хотел забрать мальчика и признать сыном, но Фергас не позволил. Сказал — мальчик мой внук, как бы там ни было. Сын Неба. Знаешь же, как говорили у них про таких детей? Небесный Отец спустился молнией с небес и дал женщине ребенка. Так что Йоан сын Неба, а Уллем как бы и не причем. Он, правда, вылитый Бреннан, тут не поспоришь. Говорят, Уллем просто бесился. Он все же забрал Йоана в Несбетт, как только стал королем. Йоан мог бы быть наследником, — Исбел посмотрела на Адель так пристально, даже немного с грустью. — Говорят, киары за него…
Киара говорила о Йоане, как о Бреннане. Сын Айгнес и дети Кейлен.
Но нет, конечно, он не наследник и не принц, сейчас такое уже невозможно.
Половину всего этого она слышала и раньше, половину — ей рассказывали иначе… Как понять?
Адель молчала.
— Так что радуйся, — сказала Исбел. Вдруг вызов скользнул в ее голосе. — И оставь Роналда мне. Я люблю его!
7. Пикник в саду
В перчатках было жарко и неудобно, Адель всегда ненавидела перчатки. Пришлось выбрать шелковые, плотные, иначе следы от пальцев на руках были слишком заметны, хоть Адель и пыталась припудрить и хоть как-то прикрыть. Через неделю, может быть, можно будет и кружевные.
Ужасно.
Но завтра мать уедет.
Руки все время ныли и чесались, но почесать при всех было нельзя.
Гленн заметила сразу. Ничего не сказала, но так посмотрела… От нее это не скрыть.
Они сидели в дальнем конце сада, у ручейка, на цветных покрывалах, расстеленных на траве. Четыре девушки и двое мужчин. Сестра, брат и три невесты
Роналд был здесь.
Совсем рядом, куда ближе, чем за обеденным столом. Можно протянуть руку и коснуться… но этого, конечно, Адель бы никогда не решилась сделать.
— Доброе утро, Адель.
— Доброе утро, сир…
У него был такой голос, что сердце замирало и дрожали руки. Просто невероятно. Внутри все начинало вибрировать. Адель казалось, она просто умрет от счастья, если он еще хоть раз заговорит с ней. Его глаза — черные… она тонула в них, словно в бездне, летела вниз… растворялась… до потери сознания.
Вторичная аура Броди.
Нет, Адель прекрасно отдавала себе отчет в том, что происходит. Умом — понимала. Но сердце не могло справиться с этим счастьем.
Ментальное воздействие запрещено, но у Броди это было скорее побочным эффектом, неконтролируемым. Это просто было. Конечно, по-хорошему, ауру можно было и приглушить, но запреты не распространялись на нее, поэтому большинство Броди не считали нужным себя утруждать. Кому надо — отгородится. Реальной силы аура не имела. А уж ставить защиту должны были учить всех, это основа.
Адель могла бы отгородиться от Роналда, наглухо. Но это было так невероятно, и так захватывало дух, что она просто не находила в себе сил.
Роналд смотрел на нее. И, значит, она на шаг ближе к цели.
Она сидела между принцессой и Гленн, а рядом с Гленн Йоан, и Роналд напротив.
Йоан налил всем вина.
Спелая черешня, земляничный пирог, имбирное печенье.
Адель смотрела на черешню, и понимала, что не может. Боится запачкать перчатки соком, это будет нехорошо. Это привлечет внимание. Поэтому только печенье и вино в этот раз.
Говорили о турнире. Локхарты проводят в конце лета, чуть больше, чем через месяц, в честь рождения маленького Колина, сына Айна. Роналд собирался ехать. Марион, жена Айна — его тетка. Так что маленький Колин наполовину Локхарт, наполовину Броди. Роналду нельзя не поехать, и даже если не сражаться, то просто выразить почтение. Исбел, конечно, поедет тоже.
— Йоан, а ты? — спросила Исбел. — Ты едешь?
— Он боится, что старые драконы Броди его сожрут, — усмехнулся Роналд.
Йоан кивнул.
— Зачем дергать за хвост спящего дракона? Нет, я не еду. По крайней мере, я надеюсь, что удастся увильнуть от этой поездки.
— Ты был хоть на одном турнире, с тех пор, как получил шпоры? После Ройны? — спросила Исбел.
— Только как зритель.
— Почему?
— Мне хватило одного раза.
— Рон, а ты? Шесть раз?
— Пять. Дважды выигрывал, и трижды мне не хватало совсем немного.
— Его высочество не пропускает ни одного турнира, — улыбнулась Гленн. — Хочет всем показать свою доблесть.
— Дело не в доблести, — сказал он. — Без настоящего дела мечи ржавеют.
— Твой меч, я смотрю, всегда в деле! — фыркнул Йоан.
— Йоан! — возмутилась принцесса.
— Но почему бы не испытать счастья? — спросила Исбел. — Может быть, даже посвятить свою победу даме сердца?
— Какая польза даме сердца от моих побед?
— Всем девушкам это нравится. Она будет гордиться тобой!