Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев

Сарнов Бенедикт Михайлович

Сопернику Эдмона Дантеса Фернану, сочинившему на него донос и женившемуся потом на его невесте, зовущемуся теперь графом де Морсером, является дочь паши Янины Али-Тебелина, на службе у которого тот состоял и которого предал. А ее, маленькую Гайде (ей было тогда пять лет) он продал в рабство. Она делает всю эту историю достоянием гласности, и опозоренный граф де Морсер кончает жизнь самоубийством.

Королевскому прокурору Вильфору является его незаконный сын, которого он младенцем закопал у себя в саду и, разумеется, считал мертвым. Но тот чудом остался жив, стал вором и убийцей, беглым каторжником, и вот теперь предстал перед королевским прокурором - формально

в роли обвиняемого, а по существу в роли судьи. И Вильфор, опозоренный, почти обезумевший, публично признается, что он, королевский прокурор, известный своей суровой неподкупностью, на самом деле - преступник.

Разумеется, все это подстроил не кто иной, как граф Монте-Кристо, беспощадно карающий своих врагов Эдмон Дантес. Но смог он все это подстроить - вернее, раскрыть, размотать все эти их давние преступления - только потому, что они их действительно совершили.

Впрочем, в одном случае граф Монте-Кристо имеет дело не с прошлыми преступлениями, а с будущими. С преступлениями, которые преступнику (точнее - преступнице) только еще предстоит совершить.

ИЗ РОМАНА АЛЕКСАНДРА ДЮМА "ГРАФ МОНТЕ-КРИСТО"

– Я вас спрашивала, действуют ли яды одинаково на северян и южан, и вы мне даже ответили, что холодный и лимфатический темперамент северян меньше подвержен действию яда, чем пылкая и энергичная природа южан.

– Это верно, - сказал Монте-Кристо, - мне случалось видеть, как русские поглощали без всякого вреда для здоровья растительные вещества, которые неминуемо убили бы неаполитанца или араба.

– И вы считаете, что у нас в этом смысле можно еще вернее добиться результатов, чем на Востоке, и что человек легче привыкнет поглощать яды, живя среди туманов и дождей, чем в более жарком климате?

– Безусловно... Предположите, что вам заранее известно, какой яд вам собираются дать, предположите, что этим ядом будет, например, бруцин...

– Бруцин, кажется, добывается из лжеангустовой коры, - сказала госпожа де Вильфор.

– Совершенно верно, - отвечал Монте-Кристо, - но я вижу, мне нечему вас учить; позвольте мне вас поздравить: женщины редко обладают такими познаниями...

– Это правда, граф; в юности я больше всего интересовалась ботаникой и минералогией; а когда я узнала, что изучение способов употребления лекарственных трав нередко дает ключ к пониманию всей истории восточных народов и всей жизни восточных людей, подобно тому как различные цветы служат выражением их понятий о любви, я пожалела, что не родилась мужчиной, чтобы сделаться каким-нибудь Фламалем, Фоитаной или Кабанисом.

– Тем более, сударыня, - отвечал Монте-Кристо, - что на Востоке люди делают себе из яда не только броню, как Митридат, они делают из него также и кинжал; наука становится в их руках не только оборонительным оружием, но и наступательным... Нет ни одной египтянки, турчанки или гречанки из тех, кого вы здесь зовете добрыми старушками, которые своими познаниями в химии не повергли бы в изумление любого врача, а своими сведениями в области психологии не привели бы в ужас любого духовника.

– Вот как!
– сказала госпожа де Вильфор, глаза которой горели странным огнем во время этого разговора.

– Да, - продолжал граф Монте-Кристо, - все тайные драмы Востока обретают завязку в любовном зелье и развязку - в смертоносной отраве... Скажу больше, искусство этих химиков умеет прекрасно сочетать болезни и лекарства со своими любовными вожделениями и жаждой мщения.

– Но, граф, - возразила молодая женщина, - это восточное общество, среди которого вы провели часть

своей жизни, по-видимому, столь же фантастично, как и сказки этих чудесных стран. И там можно безнаказанно уничтожить человека?..

– Нет, сударыня, время необычайного миновало даже на Востоке; и там, под другими названиями и в другой одежде, тоже существуют полицейские комиссары, следователи, королевские прокуроры и эксперты. Там превосходно умеют вешать, обезглавливать и сажать на кол преступников; но эти последние, ловкие обманщики, умеют уйти от людского правосудия и обеспечить успех своим хитроумным планам.

Госпожа де Вильфор - жена королевского прокурора - становится отравительницей. С помощью искусно использовавшегося ею яда она отправила на тот свет тещу и тестя Вильфора, старого слугу его отца, пыталась отравить свою падчерицу Валентину - и все это для того, чтобы ее сын Эдуард остался единственным наследником всех фамильных богатств Вильфоров.

Приведенный выше ее разговор с графом Монте-Кристо (а она не раз заводила с ним разговоры на эту тему) сыграл, как можно догадаться, в зарождении этих ее дьявольских планов далеко не последнюю роль.

Так что же, выходит, граф Монте-Кристо нарочно заронил в ее сознание мысль о преступлении? Можно даже сказать, подтолкнул ее к совершению всех этих злодейских поступков?

Да, Эдмону Дантесу, ставшему графом Монте-Кристо, безусловно хотелось разоблачить королевского прокурора, славящегося тем, что он всегда стоял на страже законности. Опозорить его, всему миру, а прежде всего ему самому доказав, что самые жуткие преступные замыслы зародились и были осуществлены в его собственном доме, в его собственной семье. Но на преступление жену королевского прокурора он не толкал. Мысль о преступлении зародилась в ее мозгу задолго до встречи с графом Монте-Кристо. И граф со свойственной ему проницательностью это понял. Не мог же он не заметить, что "глаза ее горели каким-то странным огнем во время этого разговора".

Если в чем тут и повинен граф Монте-Кристо, так разве только в том, что чуть-чуть подлил масла в огонь. Но огонь, сжигающий душу госпожи де Вильфор, уже пылал. И пылал, судя по всему, давно.

Но дело в конце концов не в том, какова мера ответственности графа Монте-Кристо за преступления, совершенные женой королевского прокурора. Обратить ваше внимание на этот сюжетный мотив романа Александра Дюма я решил совсем с другой целью: чтобы подчеркнуть, что в основе движения сюжета этого романа лежат характеры его героев, столкновение, взаимодействие этих характеров. К характеру каждого из своих врагов граф Монте-Кристо подбирает свой ключ, свою отмычку, благодаря которой тот раскрывается и обнаруживает свою уязвимость. И уязвим каждый из этих характеров по-своему, у каждого своя, только ему присущая, ахиллесова пята.

Проявляется в этих столкновениях и характер самого графа. И не только проявляется, не только раскрывается, но и - меняется, закаляется, формируется, вырастает из пылкого, полного надежд и веры в добро Эдмона Дантеса герой романа превращается в холодного, окруженного ореолом тайны графа Монте-Кристо, разочаровавшегося в любви и дружбе, но сохранившего веру в конечное торжество справедливости.

Выходит, даже к "остросюжетному", увлекательному, а отчасти даже и развлекательному роману Александра Дюма тоже применима приводившаяся мною формула Горького, определившего сюжет как "связи, противоречия, симпатии, антипатии и вообще взаимоотношения людей", историю "роста и организации того или иного характера, типа".