Западня Данте
Шрифт:
Карта таро.
Дьявол, конечно же.
Карту будто специально сделали ради такого случая. На ней был изображен Люцифер, стоящий перед зодиакальной сферой, напоминающей о девяти легионах, описанных Разиэлем в «Силах зла». Три зоны зарыты телом Зверя. Мускулистая рука держит повешенную женщину с привязанными к ногам камнями. Внизу справа неопределенный силуэт катит еще одну каменную глыбу. Химера в очередной раз развлекался метафорами, очевидными и не очень. Снова он — или его эмиссар — появился, как смутная тень, нанес удар в сердце и исчез, не дав противнику ни малейшего шанса.
Он поднял голову, когда к нему подошел его друг, Эмилио Виндикати.
— Личность твоего незнакомца нам неизвестна. Во всяком случае, пока. Пьетро… А ты знаешь, что состояние Лучаны Сальестри куда больше, чем мы полагали? Она определенно была крепко обязана своему мужу. И была такой же транжирой, как он — скопидомом. Вот уж что наверняка повеселило Дьявола… Может, он боялся, что она тебе о чем-то расскажет?
Пьетро устало поднялся. А ведь ему предстояло пережить еще один неприятный момент.
— Тебе следует передохнуть, — продолжил Эмилио. — И я тоже посплю пару часов. Нам это необходимо.
— Да, ты прав, — вздохнул Пьетро. — Только, Эмилио… Я должен тебе кое-что сообщить.
Интонация, с которой это было сказано, насторожила Виндикати. И он задался вопросом, о какой очередной катастрофе сейчас узнает.
— Лучана действительно мне кое-что поведала. Представь себе… ее периодически навещал тот… кто меня не очень любит.
Эмилио нахмурился:
— Ты хочешь сказать…
— Да, друг мой, я хочу сказать Оттавио. И это еще не все. Послушай: Совет десяти обязан вызвать его во дворец. И, если возможно, провести на его вилле в Санта-Кроче внезапный обыск. Как можно скорее, Эмилио! Он уже теперь может насторожиться.
— Погоди-погоди… О чем это ты? Пьетро, ты…
Его лицо просветлело и тут же потемнело снова.
— Ты ее видел. Ты ее видел, да? Ты пошел к ней!
— Это была ниточка, Эмилио! Так было надо! И я проник в кабинет Оттавио! И кое-что там нашел. Какие-то непонятные планы, где упоминается Минос! Эмилио, это не может быть случайностью!
Виндикати покачал головой. Он ушам своим не верил. Усталость и ночные события брали свое.
— Пьетро, ты пытаешься мне сказать, что… Что ты ходил к Анне Сангамарии? И незаконно обыскал личный кабинет сенатора? Ты отправился в то единственное место, куда… Нет, мне это наверняка снится!
— Эмилио, ты меня слышал?
— А ты меня слышал, Пьетро? Да черт подери! Ты же мне поклялся!
Теперь Виндикати был действительно в ярости и обжег Пьетро взглядом.
— Оттавио в этом замешан, я уверен! Это серьезно, Эмилио! Нужно нынче же утром провести у него обыск!
— Брось! По-твоему, я могу приказать перевернуть его виллу вверх дном, лишь щелкнув пальцами? Обыск, говоришь? А на каком основании? Твоих инсинуаций? Подстрекательства Черной Орхидеи, узника, которого я вытащил из Пьомби и который так скверно
— Но я знаю, что видел! Мне это не приснилось, Эмилио!
— И что ты видел?! — всплеснул руками Виндикати. — Планы! Отлично! И имя Минос! Да после смерти стеклодува это имя в Венеции у всех на устах! Доказательства, Пьетро! Где доказательства? Что ты от меня хочешь? Чтобы от имени Черной Орхидеи я отправил инквизиторов привести Оттавио силой?
— Представь себе, что это будет справедливым возмездием. Эмилио… — Пьетро схватил Виндикати за рукав. — Ты должен мне верить! Оттавио — наша самая серьезная ниточка.
Эмилио, играя желваками, пристально смотрел на своего агента. Наконец через несколько долгих мгновений снова покачал головой и вздохнул.
— Я попробую организовать переговоры с Уголовным судом во дворце. Но тайно, Пьетро. И ты там присутствовать не будешь! Слышишь? Совершенно не нужно показывать, что за всем этим стоишь ты. Иначе конец тому, что осталось от нашего кредита доверия. А я больше не могу себе позволить терять лицо.
Виндикати выругался.
— Нет, этого я допустить никак не могу!
— Конечно. Но только не отступай! Он один из Стригов, я уверен! А быть может, и сам Дьявол!
— Дьявол… он… да-да, конечно.
Эмилио снова вздохнул.
— Ну а теперь ты можешь мне сказать, Пьетро, что намерен делать?
— Отправлюсь к старому знакомому.
Пьетро коснулся лежащей в кармане карты таро.
— Некому Фреголо…
Он поднял воротник плаща. Небо было серым, и начал накрапывать дождь.
— Гадателю.
Андреа Викарио в черном с серебром костюме, держа в руке маску в виде солнца, стоял посреди пустой галереи. Агенты Сорока просили ничего не трогать, пока они не закончат следственные действия. Вокруг на полу валялись лепестки роз, серпантин, конфетти и рис. Оторвавшиеся гирлянды свисали с потолка. Этот бал удался. Викарио весьма талантливо разыграл жертву и оскорбленного вельможу. Не прилагая особых усилий. Это было свойственно его натуре. Теперь он стоял в одиночестве посреди своей империи и поздравлял себя с очередной победой. Вскоре Большой совет прознает про это дело. Неизбежно прознает. И буквально за несколько дней до праздника Вознесения Господня Венеция взорвется.
Виллу уже все покинули. И гости, и агенты Уголовного суда. И как только поступит официальное разрешение, Андреа прикажет слугам навести тут порядок. Лишь одно несколько омрачало картину: Рамиэля раскрыли и он погиб. Но этого Черной Орхидее мало, чтобы добраться до него, Викарио. Быть может, какие-то подозрения уже и возникли, но Андреа в этом сомневался. Он навел справки о Пьетро Виравольте. И очень быстро получил достаточно сведений. Его репутация ничего не стоила. Андреа понял его образ мышления. Виравольта не удовлетворится слишком простой истиной. А ведь эта самая истина у него буквально перед носом! Настолько яркая, что слепит… как солнце.