Записки чекиста
Шрифт:
– Где вы живёте?
– В своём доме, – женщина назвала одну из окраинных улиц города. – Дом купили, когда поженились, ещё до революции. Муж и тогда работал продавцом у богатого купца-меховщика.
– А с соседями у вас какие взаимоотношения?
– Самые нормальные: ни у нас, ни у них нет причин для разногласий. Рядом только хорошие люди живут.
Передо мной все больше и больше вырисовывался облик арестованного. Был ли этому человеку смысл, была ли выгода рисковать настоящим и будущим своей семьи, своим добрым именем ради того, чтобы изготовить и сбыть десяток-другой фальшивых
Но в таком случае непонятно, для чего ему понадобилась фальшивомонетная «техника».
– Где у вас нашли изъятые вещи? – спросил я. – Гипсовую форму, монеты…
– Под печкой, – посетительница недоумевая пожала плечами. – Как они могли оказаться там. На прошлой неделе я чистила подпечье, ничего не было, и вдруг после того, как пришёл этот человек…
– Какой человек?
– Кто его знает. Высокий, представительный… И одет хорошо… Я его, кажется, видела несколько раз за прилавком продуктового магазина.
– Фамилию не знаете?
– Нет, просто видела и запомнила.
– И что же?
– Значит, пришёл, спрашивает мужа… Муж был на работе… Дети в школе. «Разрешите, говорит, подождать вашего супруга. Разговор к нему есть». Не отказывать же. Пригласила в комнату, но он на кухне к столу присел: мол, и здесь хорошо. Ну, сиди… Я продолжала своими делами заниматься, готовила обед.
– Простите, из кухни вы никуда не выходили?
– Выходила. Во двор минут на пять. А что?
– Дождался этот человек вашего мужа?
– Нет. Подождал, подождал, потом поднялся и говорит: «Некогда мне, в другой раз зайду». И ушёл. Муж узнал и даже рассердился: зачем посторонних в дом пускаю?
Рассердился…
В самом деле, арестованный не слишком общителен и гостеприимен. Но причиной ареста эти его черты характера не являются. Судя по рассказу посетительницы, он тоже не имел ни малейшего представления о человеке, навестившем их дом.
Так что же этому человеку было нужно?
– Тот гражданин у вас больше не бывал? Ваш муж не встретился с ним?
– Нет, – женщина отрицательно покачала головой. – В тот день муж больше никуда не выходил из дома, помогал детям делать уроки. А вчера приехали из уголовного розыска, осмотрели все, пошарили кочергой под печкой и нашли свёрток с монетами и формой.
Рассказ посетительницы и её ответы звучали вполне правдоподобно, но все же вызывали некоторые сомнения.
Допустим, что фальшивомонетная «техника» принадлежит не её мужу, а неизвестному посетителю. В таком случае с какой целью он подбросил её под печку к меховщику? И где сейчас находится этот неизвестный посетитель?
– Не помните ли, в каком магазине вы видели приходившего к мужу человека? – спросил я.
– Как же, конечно, помню, – и женщина назвала адрес продуктового магазина.
– Вы могли бы его опознать?
– Могу.
– Очень хорошо. Пока идите домой, а мы постараемся выяснить, как к вам попали форма и фальшивые деньги. Обещаю одно: если ваш муж не виноват, он скоро вернётся домой. Но, конечно, при том условии, если он действительно не виноват.
Я умышленно дважды повторил эту фразу,
Расстроенная посетительница ушла, а я опять задумался над тем же: как и для чего были подброшены форма и монеты? Какую цель преследовал неизвестный визитёр? Заметал следы какого-нибудь своего сообщника, настоящего фальшивомонетчика, хотел сбить с толку работников уголовного розыска? Возможно, но почему он избрал для этого меховщика, человека с отличной репутацией? Неоправданно, нелепо…
А если «техника» принадлежит меховщику? Если он-то и отливал монеты, а жена не знала, не догадывалась об этом? Вместе с неизвестным посетителем изготовлял фальшивые деньги, потом повздорили, не поделили добычу, и тот решил провалить своего компаньона? Тоже нелепо: провалить, значит, и самому сесть на скамью подсудимых… Ни один дурак на это не пойдёт. Что же остаётся?
Остаётся одно: выяснить, с какой целью неизвестный подбросил в дом меховщика форму и монеты.
Путь к разрешению загадки был один: надо найти «визитёра».
Начальник милиции показал мне тоненькую папку с делом, уже заведённым на меховщика. Не слишком много документов оказалось в ней: постановление об аресте, протокол произведённого обыска с указанием изъятой формы и фальшивых серебряных рублей и протокол первого допроса, на котором арестованный категорически отрицал свою причастность к преступлению.
Я не стал скрывать удивления:
– Разве больше ничего нет?
– А что ещё надо? Факты сами за себя говорят. Отпираться все горазды.
– Но где хотя бы показания лиц, которые получили у арестованного фальшивые деньги?
– Признается, найдём и их. Всю цепочку на свет божий вытащим.
Неглупый, опытный работник, начальник милиции на этот раз говорил как бы не совсем твёрдо, будто и сам в чем-то сомневался.
Я спросил его напрямик:
– Вы уверены, что меховщик и фальшивомонетчик – одно и то же лицо?
– Да как вам сказать, – собеседник задумчиво побарабанил пальцами по столу, – и да, и нет… Тёмное, одним словом, дело, сам чувствую. Но и не арестовать меховщика мы не могли: в письме прямо на него указывается.
– В каком письме?
– А которое по этому самому делу получили. Правда, оно без подписи…
– Значит, анонимка?
– Да… Сейчас у начальника угрозыска находится, а он уехал в командировку на несколько дней. Вернётся, тогда вам и письмо покажу.
Вот когда я почувствовал, что многое, до сих пор не ясное, запутанное, начинает приобретать расплывчатые контуры некоторой определённости: обвинение, выдвинутое против старшего продавца мехового магазина, основывается на подмётном письме, на анонимке. Придётся дождаться возвращения начальника угрозыска, чтобы взглянуть на неё. Однако сидеть сложа руки в ожидании его приезда нельзя: страдает целая семья возможно ни в чем не повинных людей.