Записки школьного врача

Шляхов Андрей Левонович

– Это «заказ» – сомнений нет! – прошептала мне Эмилия Леонардовна, когда мы немного опередили проверяющих на лестнице. – Только кто? Кто?

На это вопрос я ничего ответить не мог. Откуда мне знать высшие расклады? Да и какая, по большому счету, разница, кто тебя заказал? Главное – выкрутиться, выстоять.

Мне уже приходилось слышать, что «пожарные» проверки – самые страшные, потому что любой инспектор пожарного надзора способен «закрыть» любую контору, будь то склад, магазин, ресторан или, не про нас будь сказано, гимназия.

Всему приходит конец, настал конец и осмотру здания. Я попутно ознакомился с чердаком и подвалом, где

раньше не был. Ничего особенного – чердак как чердак, подвал как подвал. Не чета подвалам некоторых больниц, где можно блуждать неделями. Ну, не неделями, так пару дней – это уж точно.

Вернувшись в директорский кабинет, проверяющие захотели ознакомиться с технической документацией на электроприборы.

– На какие? – уточнила Эмилия Леонардовна.

– На все! – ответил Владимир Ильич. Меня за ненадобностью отпустили.

– Но вы не уходите, Сергей Юрьевич, – предупредила директор. – Вам надо будет подписать документы…

– Как скажете. – Я не расстроился, потому что у нас с Мариной был запланирован совместный поход в ресторан (надо же отметить приход настоящей, не календарной, весны!), а Марина все равно не уйдет раньше Эмилии Леонардовны. – Я буду у себя.

Быть у себя мне пришлось долго. Где-то через час я заглянул в приемную и поинтересовался:

– Что там?

– Жуть! – Марина округлила глаза так, что они в точности повторили контуры оправы. – Эти хмыри заявили, что хотят закрыть нас за отсутствие системы пожаротушения на кухне и за отсутствие пожарного гидранта.

– Гидранта?

– Ну… такой штуки, к которой шланг подключают.

– Я в курсе.

– Вроде без него – никак. Ну и по мелочам набралось компромата. Леонардовна пробует бодаться. Сам понимаешь – закрыть гимназию на несколько дней это все равно что закрыть ее навсегда.

– Почему? Ну пропустят дети несколько дней – потом нагонят?

– Ты что? А репутация? А марка?

– Так это действительно наезд? То есть чей-то «заказ»?

– Думаю, что нет, – после небольшой паузы ответила Марина. – Если бы был заказ, то они давно уже написали бы акт и ушли. При «заказе» не торгуются…

– Почему? – удивился я. – А вдруг «заказанный» перебьет ставку и даст больше?

– Подобное поведение чревато большими осложнениями, – ответила Марина и уточнила: – Для проверяющих. Если играть на две стороны, то одна из сторон тебя точно сдаст. Нет, это просто у пожарных поменялось начальство, сменился состав, и новые люди устанавливают новые правила игры.

– И сколько это еще продлится?

– Полчаса, самое большее – час, – предположила Марина. – так что на наших планах это не отразится…

Я вернулся в медпункт.

Не прошло и получаса, как позвонила Марина и сказала:

– Отбой воздушной тревоги! Можно идти домой.

– Как все закончилось? – спросил я.

– Мне не доложили, – рассмеялась Марина. – Знаю только одно – мы продолжаем работать, и это главное…

На подходе к метро нам встретилась девушка, раздающая флаеры.

– Новый клуб приглашает вас к себе! Здесь рядом – по переходу и налево сто метров!

– Пойдем! – загорелась Марина, дергая меня за руку. – Обожаю ходить в недавно открывшиеся клубы! Пока они не зажрутся, в них так душевно!

– Берите, берите! С флаером вход всего двести рублей с человека, и в эту сумму входит один коктейль! Уверена, что вы не заскучаете, – обнадежила девушка и многозначительно добавила: – Сегодня будет играть «Склеп генерала».

Название

группы нас заинтриговало, и мы решили вместо ресторана отправиться в клуб.

Поначалу «Склеп генерала» нас не впечатлил. Их выступление началось с вступительного слова толстого рыжего веснушчатого парнишки, который принялся рассказывать нудноватое, стилизованное под былину «Предание о рождении группы „Склеп генерала“, а двое брюнетов – носатый коротышка с грустными глазами, похожий на разорившегося гнома из кельтских сказок, и бритый наголо крепыш с монголоидным лицом сопровождали рассказ импровизацией. Каждый играл в своей манере – коротышка меланхолично перебирал гитарные струны, а крепыш энергично лупил пальцами по клавишам, успевая время от времени испускать протяжные пронзительные вопли и потряхивая при этом головой.

Взяв у бармена по бокалу с сухим мартини (бесплатный коктейль было решено оставить на потом), мы уселись за столик в плохо освещенном углу и приготовились наслаждаться творчеством. Когда толстяк закончил трепаться, трое парней некоторое время молча стояли на сцене и разглядывали посетителей клуба.

– Они что – аутисты? – сказала Марина.

– Нет, скорее новаторы, – предположил я. Так, в некотором недоумении, прошло несколько минут, как вдруг на сцене появилась тощая двухметровая девица в форме офицера неизвестной армии. Аксельбантов и орденов на форме было больше, чем материи.

– Всем встать! – басом, перекрывшим все шумы, рявкнула она.

Вы не поверите, но все в зале встали, и мы в том числе.

– Смирно! Слушайте наш гимн! – скомандовала девица.

Царственным жестом приняла она микрофон у толстяка и запела немного низковатым, немного хриплым, но довольно приятным голосом:

Еще кадетом мечтал он увидеть ПарижКогда за окном шел снегКогда за окном шел дождьКогда за окном шел бой.Но не было случая, он все служилКогда за окном шел снегКогда за окном шел дождьКогда за окном шел бой.Став генералом, сказал он «Пора!Красный цвет хорош лишь в борще.И если сейчас не отправлюсь в Париж,Не увижу его вообще.

– Белогвардейский авангард, – улыбнулась Марина. – Всяко лучше, чем это вечное «ты мне не дала – умираю я».

– Можно садиться! – разрешила солистка и продолжила петь:

За окном не шел снегЗа окном не шел дождьЗа окном шел бой, только бой, вечный бой!За окном шел бой, только бой, вечный бой!В одиночестве он отправился в путьНо споткнулся о красный патрульИ в склепе фамильном прилег отдохнутьУбаюканный музыкой пуль.Склеп генерала – последний приютСклеп генерала – мечты колыбельСклеп генерала – не может быть пустСклеп генерала – с вами теперь!