Записки военного советника в Египте
Шрифт:
А вскоре после стрельб у меня с мистером Усэмой произошел разговор, имевший хорошие последствия как для мистера Усэмы, так и для всего полка.
— Надо война, мистер Василий, — сказал мистер Усэма, просматривая газеты.
— Почему мистер Усэма вдруг заговорил об этом? — поинтересовался я.
— Если так будет долго, мы забудем, что Синай наша земля. Надо война, — повторил он.
— Значит, надо перейти канал? — спросил я.
— Да, надо наступать.
После некоторого раздумья я осторожно заметил:
— Но
— Сколько можно говорить? Мы четыре год готовить? Это мало? — в голосе у мистера Усэмы явно слышалась досада.
— Я не говорю за всю египетскую армию. Я имею в виду наш полк. А полк не готов.
— Почему не готов? Мой польк отличный, не без гордости ответил мистер Усэма. — Это лучший польк в округе.
— Хороший полк, не спорю, но к наступлению не готов, — гнул я свое.
— Нужны факты, мистер Василий.
— Пожалуйста, факты. Тягачей мало, а без них мы не двинемся с места.
— Машины дадут.
— Это будет хорошо. Но водители не подготовлены.
— Это правильно. Нужна тренировка.
— Тренировка нужна всем солдатам. Сколько времени, например, нужно батарее для смены позиции?
— Два часа.
— К сожалению, это много, если учесть, что до запасной позиции всего пять километров. Я считаю, что позицию можно сменить за час и даже меньше.
— Это невозможно.
— Это возможно. Я могу доказать.
— Хорошо. Что для этого нужно делать? — не без труда согласился мистер Усэма.
— Лист бумаги и карандаш.
Мистер Усэма с недоверием посмотрел на меня и вынул из папки бумагу.
— Сделай, пожалуйста, расчет времени на перемещение батареи.
Через несколько минут мистер Усэма с довольным видом протянул мне свои расчеты. Действительно, по его расчетам батарее на смену позиции нужно было два часа. Я без труда нашел уязвимые места, но мне хотелось, чтобы мистер Усэма понял свои ошибки, и я стал давать ему наводящие вопросы:
— Водители далеко от машин живут?
— Вместе с машинами.
— Сколько времени нужно на заводку машины?
— Одна минута.
— До батареи два километра. Сколько времени нужно, чтобы машина пришла на батарею?
— 3–4 минуты.
— Зачем ты даешь 15 минут?
— Водителям нужно отдать приказ, машины проверить.
— А ты отдай приказ и проверь машины сегодня, а действовать они будут завтра. И так каждый день. Это можно?
— Можно.
— Дальше. Время подготовки батареи к маршу ты прибавляешь к времени машин. Можно делать лучше. Телефон к машинам проведен?
— Да.
— Давай сигнал одновременно и машинам, и на батарею. Пока машины идут, батарея готовится к маршу. Это сбережет нам время. Это можно?
— Можно.
Так пункт за пунктом выбрасывал я минуты, а когда сложил, осталось час пять минут.
— Согласен, мистер Усэма? — спросил я.
— На бумаге согласен.
— Хорошо. Проведем учение с батареей. На одну батарею хороших машин хватит. Пригласи на учения офицеров штаба и батарей. Пусть видят, что будет хорошо и что плохо.
— Я приказ, — ответил мистер Усэма на мои предложения.
Надо отметить, что в разговоре с мистером Усэмой и другими арабами, хоть немного знавшими русский язык, приходилось сознательно упрощать свою речь, избегать синонимов, а порой искажать слова, так как некоторые из них в другом падеже или лице становились непонятными. Так «многовато» превратилось в «много ваты» и тому подобное.
Для первого учения выбрали первую батарею. Договорились, что я выеду на батарею и там проведу занятия на песке, то есть расскажу, в какой последовательности что делать, и на песке с помощью разноцветных камней изображу графически ход учения по этапам. А еще через день проведем показное учение.
Занятия, на мой взгляд, прошли успешно. Но мистер Усэма после занятий сказал, что учений проводить нельзя.
— Мы прикрываем объект. Если налетит авиация, а батареи не будет. Это нехорошо.
— А если не будем учить, то полк не сможет наступать. А ты говоришь, нада война, — в тон ответил я. — Сам-то ты понимаешь, что нужно провести учения?
— Понимай.
— Тогда звони командиру бригады. Я надеюсь, он тоже поймет.
Не знаю, звонил ли мистер Усэма или нет, но через несколько дней сообщил, что учения проводить можно.
Учения начались успешно. Расчет мой подтверждался на практике. Но с СПО вышла заминка. Подошедший ЗИЛ-157 не мог вытащить ее из глубокого окопа. Колеса буксовали в песке. А причина была простой. Во время работы СПО вибрация от мотора загоняла колеса в песок все глубже. Аппарель была крутой и тоже песчаной. ЗИЛ задними колесами находился в аппарели и тянул не только СПО, но и себя в гору, а троса для буксирования не оказалось. Подогнали второй тягач, но и это не помогло. Только когда принесли от орудия, уже стоявшего на шоссе, трос, СПО вытащили из окопа. Провозились с СПО ровно час, и все мои расчеты рухнули.
Мистер Усэма торжествовал.
— Это практик.
— Да, это практик, — согласился я, — столько камней валяется кругом, а уложить их на дно окопа и на аппарель некому. Наверное, потому, что это нужно делать практически.
Я не стал напоминать мистеру Усэме, что и про окопы, и про тросы уже много раз говорил ему и командирам батарей. Я щадил его самолюбие и не хотел, чтобы он тут же наказал командира батареи. А самолюбия у мистера Усэмы было несколько больше нормы.
Он понял. Собрал командиров батарей и что-то быстро (чтобы я не понял) и сердито стал им говорить. Но я все понял несколько позже. Во всех батареях, там, где нужно, были уложены камни, появились тросы.