Записки звездочёта Сириуса
Шрифт:
Только у Пень Колодуса, сидящего на веранде, кожа была белая. Белая, как туман над тропическими болотами. А почему б и не быть ей белой? Ему же не приходилось каждый день с утра до вечера работать на плантациях под жарким солнцем. Впрочем, нос у него был красный, как стоп-сигнал. Но не от загара.
Рубщики потянулись к дремучим зарослям сахарного тростника.
Участок у отца Ника, как и у других, был не очень большой. Можно было свободно перекрикиваться с соседями, не очень-то напрягая глотку.
Ник с трудом поспевал за отцом. Он
– Давай, давай!
– торопил отец, ловко орудуя тесаком.
– Давай! Давай!..
Хруст, хруст...
– Давай! Давай!..
Хруст, хруст...
Отец опустился на влажную землю. Он сидел в тени, отбрасываемой тростником, и тяжело дышал.
– Устал, - виновато улыбнулся он и протянул мачете Нику.
– На, попробуй.
Ник радостно схватил тесак. Жаль, что его не видит никто из мальчишек! Глядя на бесконечную стену тростника, он представлял себе, что перед ним несметная армия врагов.
Вот лысый сеньор - рраз!
Вот управляющий - рраз!
А это - надсмотрщик, а вон - другой, третий... Рраз, рраз, рраз!
Так работать было гораздо легче.
Тростник с хрустом ложился на красную, словно пропитанную вином, землю.
– Давай я, - остановил его отец, и Ник с сожалением отдал тесак.
Вдалеке над стеной тростника проплыла, словно по воздуху, фигура охранника с охотничьим ружьём за спиной. Солнце вспыхивало на блестящих ручках велосипеда.
– Сбегай в рощу, - сказал Нику отец, провожая взглядом охранника, - и нарви бананов, пока никого нет. Только потихонечку!
В банановой роще было тихо и сумрачно. Трубчатые стволы, как бы сплетённые из толстых шершавых листьев, устремились вверх. И под разлапистыми кронами висели тяжёлые гроздья бананов. Ник огляделся по сторонам и полез за плодами.
И вот уже протяни руку - и пальцы коснутся бананов.
Ник вытащил из кармана острый осколок бутылочного стекла. Солнечные лучи, пробившись между жёсткими, будто вырезанными из жести листьями, упали на стекло, и по стволам запрыгали бойкие зайчики.
Ник начал перепиливать толстую ножку, удерживающую гроздь бананов.
– Эй, малыш!
– внезапно послышался чей-то голос.
Ник от испуга чуть не упал вниз.
Прямо над ним, у кроны, сидел маленький толстячок в красном длинном колпаке. В руках у него была желтая игрушечная жестяная лейка.
– Здравствуйте, - робко ответил Ник.
– А вы... кто?
– Я?
– удивился незнакомец и добродушно улыбнулся.
– Я Дождь.
– Ой!
– обрадовался Ник.
– Не может быть!
– Как не может быть?!
– обиделся человечек и начал ворчать себе под нос: - Всегда так... Работаешь не покладая рук - и ещё не верят. Тоже мне!.. Вот возьму и заболею, и тогда живите как хотите. Что мне, больше всех нужно?
– И рассерженно крикнул: - А у меня насморк и ревматизм, если хочешь знать! Всё время с водой работаю, это тебе не шутка!
–
– затараторил Ник.
– Я...
– Не хотел, - проворчал Дождь.
– Все вы не хотели. Тут тоже один не хотел. Кружил внизу на велосипеде и ружьём грозил. Слезай, говорит, а то как хлопну! Это кого - хлопну? Меня? Я его так хлопнул - за месяц не опомнится. Пришлось на него две бочки ледяной воды вылить!
– И гордо закончил: - Еле удрал от меня, только спицы засверкали. Ну да ничего, ангина ему обеспечена. Плюс грипп.
Дождь захохотал. А из лейки у него заструилась на землю вода, и казалось, нет ей конца - внизу уже побежал ручеёк.
– А вы летать не умеете?
– спросил Ник, с восхищением уставившись на необыкновенную лейку.
– То есть как не умею?!
– обиделся Дождь и прыгнул вниз.
Ник вскрикнул, испугавшись, что тот может разбиться. Но Дождь вдруг резко взмыл вверх и снова скрылся в густой кроне.
– Ну как?
– спросил он, высунув голову из листвы.
– Здорово!
– Ник чуть было не захлопал в ладоши, но вовремя вспомнил, что может упасть.
– А как вы научились летать?
– Я не учился, - важно сказал Дождь.
– Я такой от рождения.
– Правда?
– удивился Ник.
– Ага, - сказал Дождь.
– В нашем роду все летали.
– А у вас мотор, да?
– Всё может быть, - ответил Дождь.
– Сейчас проверим.
Он сделал круг над рощей, склонив голову набок и прислушиваясь.
– Нет, - сказал Дождь, опустившись рядом с Ником и ощупывая себя со всех сторон.
– Как это ни странно, но мотора нет.
– Угощайтесь.
– Ник протянул Дождю гроздь бананов.
– Спасибо, - ответил Дождь.
– Один, так и быть, возьму. Из вежливости.
Он очистил банан и с наслаждением зачавкал.
– Вкусно. Очень. Давно не ел. Занят. Как всегда.
– А разве... вы не бананы рвали, когда я вас увидел?
– спросил Ник.
– Вот ещё!
– промычал Дождь.
– За большими делами забываешь о малых. Понятно?
– Нет, - откровенно ответил Ник.
– Не работает у тебя голова. Нет, не работает, - с глубоким сожалением заметил Дождь, оторвал от грозди ещё один банан и снова сказал: - Из вежливости.
– Ну а всё-таки?
– Если хочешь знать, - объяснил Дождь, - я две недели поливал леса и поля. Это и есть большие дела, ясно?
– Ага.
– А вот сегодня поливаю всё, что забыл. Ну, цветок там какой. Банан вот этот, к примеру.
– Дождь снова протянул руку к грозди.
– Видишь сухой. Листья его заслонили.
Дождь побрызгал на банан из лейки, тут же оторвал его, очистил и отправил в рот.
– Это и есть малые дела. Вот. Теперь дошло?
– Дошло, - засмеялся Ник.
– То-то.
– Дождь оторвал от грозди ещё два банана.
– Из веж... Посмотрел на Ника и тоже засмеялся.
– За знакомство!
– И вдруг насторожённо спросил: - А ты не жадный?