Заповедник людей
Шрифт:
– Что тебе надо?- Идар пытается разглядеть его лицо, но видит лишь кончик носа и старческий подбородок.
– Приюта, мне и моим несчастным ученикам.
– С каких это пор они стали несчастные?- насмешливо произносит Идар, скрещивая локти на груди.
– С тех пор как заблудились в своих душах, но я их выведу из этого лабиринта.
– Берёшь на себя роль Мессии?- Идар хочет говорить язвительно, но голос невольно дрогнул и от этого возникает злость.
– Что ты, я его лишь скромный слуга.
– Ты фанатик?- больше утверждая, говорит
– Фанатик это тот, кто верит, но не понимает сути своей веры,- смиренно произносит старец,- а я знаю суть Его и служу, без остатка отдав свою душу и жизнь.
– Значит фанатик,- утверждает Идар, но старик не стал спорить и наклоняется в поклоне ещё ниже.- Даже не знаю,- в раздумье говорит Идар,- чем вы можете быть мне полезными?
– Укрепив верой сердца людей своих, ты получишь ещё большую власть над ними,- старик впервые поднимает лицо и Идар встречается с его безумным взглядом и душа холодеет, словно качнулась в сторону открытого гроба.
– Ты странный старик,- он прикрывает глаза, словно в размышлении, но на самом деле невыносимо смотреть в воспалённые, красные глаза, в которых нет и следа от разума, но есть сила и она подавляет.- А если я не дам тебе приют, ты уйдёшь?- стараясь скрыть страх, произносит Идар.
– Я уйду … к твоему врагу.
– Что ж, я тебя не держу,- Идар отступает на шаг.
– Не делай опрометчивых решений, это может быть для тебя опасно,- впервые в голосе старца появляется металл.
– Тогда мне проще тебя убить,- усмехается Идар.
– Это невозможно, я давно мёртв.
– Живой мертвец?- Идар откровенно улыбается.
– Нет, я мёртв, в понимании этого мира.
– Ты безумен.
– А что такое безумие?- старец смеётся, словно простуженный ворон.
– Действительно,- задумался Идар.- Все мы в какой-то мере психи. А ты мне начинаешь нравиться, старик.
– Я к твоим услугам, правитель,- старец вновь кланяется.
– Пожалуй, я дам тебе приют и даже отдельный дом. Но мне не нужны эти людоеды, от них смердит мертвечиной.
– Они уже не едят людей, я им разъяснил, что это плохо, они на пути к очищению, они мои ученики.
– Это видно,- Идар со скептическим видом глянул в их тусклые глаза.- Ладно, веди своих … учеников.
Ворота со скрипом отворяются, и странная процессия молчаливо входит внутрь. Идар смотрит им в спины и ещё не совсем понимает, как извлечь из всего этого выгоду. Он раздражён тем, что в душе, словно хлопья жирного пепла, опускается страх. Старик страшен своим безумством, и он может влиять на людей, даже зеки-людоеды и те, бредут за ним с покорностью жертвенных козлов. Ясно как день, он обладает внутренней силой, способной парализовать волю, но он не стремиться её использовать против него. Может, он затеял собственную игру, а быть может, на роду вот таких необычных людей, прописано подчиняться воли всякого рода правителям? В любом случае отдавать его своим врагам не следует, пусть будет под присмотром. Если ситуация начнёт выходить из-под контроля, убить его всегда
Идар подзывает Дмитрия. Надсмотрщик, с недоуменным видом взирающий на тщедушного, на первый взгляд готового даже от громкого чиха отдать богу душу, старика, подходит к Идару, по привычке ударяя плёткой по своим сапогам:- Что за клоун?- осклабился он.
Идар недовольно нахмурился, обжигает пронизывающим взглядом Дмитрия, на лице которого застыло брезгливое выражение и тот с готовностью опускает взгляд, плётку засовывает за пояс, что свидетельствует о его растерянности:- Грот, что используем как тюрьму,- Идар задумался, он даже не спросил имя старца,- отдашь ему. Трёх рабов дай и охрану выставь. Обо всех его телодвижениях сразу докладывай.
– Зачем нам нужен старый дед?- пожимает плечами Дима.
– Если потребует каменщиков и плотников, выделишь,- Идар игнорирует его вопрос.- Иди, действуй.
– Хорошо, сделаю,- Дмитрий пожимает плечами и скорым шагом догоняет старика:- Эй, как тебя? Стой!
– Меня будешь называть старцем Харитоном,- глухо молвит тот из-под капюшона.- Мне нужен тот грот, что используете под тюрьму, приведёшь мне трёх рабов, охрану выставь, а завтра, чтобы были плотники и каменщики,- после этих слов он продолжил путь, а за ним безвольно двинулись зеки.
– Ладно, сделаю,- в некотором потрясении говорит Дмитрий, а в животе становится гадко, словно выпил гнилой воды.
Алик мнёт панаму, трясёт козлиной бородкой и горячо говорит:- Так и было, дед глянул на свору собак и те обсыкаться начали.
– А ты?- хохочет Антон.
– Что я? Мы с Машей в засаде сидели,- обижается Алик.- Сами у неё спросите!
– Угомонись, Антон,- Виктор вскользь улыбнулся, но в глазах поселяется тревога.- Что дальше было?
– Дед к псам подошёл, а те и двинуться не могут, зарезал суку и зекам отдал, а сам сказал, что придёт за ними.
– Ну, а зеки … что?- нетерпеливо спрашивает Виктор.
– Они и шагу сделать не могли. Не иначе наш дедушка экстрасенс.
– Ты, случаем, травку не курнул?- скривился Антон.
– Да помолчи ты!- резко обрывает его Виктор.- Откуда дед этот появился?
– Кто ж его знает,- бородка понуро свешивается вниз, Алик обтирает вспотевшее лицо панамой и нахлобучивает её на голову.- Одно скажу, дед очень опасный, если пойдёт к Идару, проблем у нас прибавится.
– Так как он крестился?- хмуро спрашивает Викентий Петрович.
– Странно, по диагонали, причём сжатым кулаком.
– Какая-то секта, причём новая,- мрачнеет батюшка.- Сейчас на свет повылезает такое, что и в годы Перестройки при Горбачёве не снилось. Он точно к Идару пойдёт, ему люди для секты нужны.
– Такие способности, круче калаша будут,- Виктор чувствует неприятное подсасывание в желудке, словно от голода. Жизнь его людей с сей минуты находится в смертельной опасности.
– Дед старый, скоро сам загнётся,- Алик стягивает панаму с головы, вновь обтирает лицо.