Заповедник людей
Шрифт:
– Просто понял и всё. Хотя,- задумался Виктор,- ночная цикада на дереве замолчала, значит, кто-то её спугнул. Шагов не слышал, так бесшумно в лагере можешь передвигаться лишь ты.
– А если это был враг?- с некоторой иронией спрашивает Викентий Петрович.
– Агрессии не чувствовал, одно лишь нахальное любопытство,- улыбается Виктор.
– Чудесно. Наконец-то ты становишься настоящим профи.
– Учителя хорошие,- не думая льстить, обыденным тоном произносит Виктор.
– Нет, здесь что-то другое … хотя и учителя первоклассные тоже,- с самодовольством говорит Викентий Петрович и пытается по привычке пригладить несуществующую бороду.
–
– Завтра под вечер,- Викентий Петрович с немалыми усилиями выдерживает его взгляд.
– Кроме тренера ещё будешь брать людей?
– Нет, с Николаем мне будет проще, другие мешать будут.
– Как знаешь,- Виктор крепит ещё один пласт сена.
– Уютный шалаш, получается,- вздёргивает подбородок Викентий Петрович,- почти как юрта.
– На одну комнату, но большую,- хмыкает Виктор.
– С милым и рай в шалаше,- тоскливо вздыхает Нина.
– Как разгребём дела, с забором закончим, вам дом построим в первую очередь.
– Это по блату или как?- ухмыляется Виктор.
– По положению,- Викентий Петрович многозначительно глянул на Нинин живот, и женщина смущённо прикрывает глаза пушистыми ресницами.
– Викентий Петрович, а что за знак был, вы так резко поменялись?- не в силах обуздать рвущееся любопытство, спрашивает Нина. Она выпрямляется, с гордостью разводит плечи, на груди полыхнули бусы из чёрных опалов. Их огонь, чарующим светом, пробегает по набухшим соскам, вызывающе оттопыривших тонкую ткань лёгкой рубашки и, спецназовец мигом спекается, мямлит, не узнавая себя:- Пожалуй, я пойду, царица.
– Царица?!- опешила Нина, затем думает, что это шутка, смеётся, показывая ровные зубы:- И всё же, а знак, какой был?
Викентий Петрович выдёргивает из-за пояса шкуру змеи:- Она появилась в тот миг, когда меня сжигали сомнения, зависла над моей шеей.
– Это гадюка?- удивляется Виктор.- Но, на Караби нет ядовитых змей.
– И я о том же … ядовитая змея напротив сонной артерии … я раздавил её как врага и понял, я нужен Господу как воин.
– Даже озноб пробил,- Нина передёргивает плечами и прижимается к Виктору.
– Я пойду, выспаться хотя бы немного,- Викентий Петрович с грустью улыбается, старательно отводя взгляд от упругих прелестей невероятной женщины.
– Пока, Вик,- махнула рукой Нина и украдкой бросает жадный взгляд на Виктора.
Уходя, Викентий Петрович слышит возбуждённый женский шёпот:- Хватит с этим сеном возиться, завтра доделаем.
М-да, думает Викентий Петрович, пора бы и мне женщиной обзавестись, впору дрова колоть, совсем невмоготу становится. Он идёт к палаткам, садится у тлеющего костра, ворошит палкой, подкидывает веточек, вспыхивает огонь, ехидно перемигиваясь быстрыми огоньками. Рядом с ним кто-то подсаживается и тоже бросает в огонь сухие веточки.
– Ты кто?- не оборачиваясь, недовольно спрашивает Викентий Петрович.
– А вам без бороды идёт,- слышится голос Алёнки.
– А, это ты, чего не спишь?- оборачивается Викентий Петрович.
– А вы, почему не спите?- шепнула одними губами девушка.
Викентий Петрович оборачивается к ней и внезапно шалеет от её запаха и желания, силится отвести взгляд и проклинает себя, что сейчас напугает бедную девушку, но она внезапно кидается ему на грудь, словно жестокий вампир впивается в губы и заваливает
– Давно тебя любила,- стонет Алёнка, истекая влагой.
– Прости меня, боже!- Викентий Петрович с силой придавливает её к земле и головешки в костре выдают безумную чечётку.
………………….
– Уф!- отдувается Алёнка, поправляет непослушную чёлку.- И что это с нами произошло?
– А ты меня действительно любишь?- Викентий Петрович внимательно глянул на девушку.
– Как только ты появился в нашей секции … сразу. Но ты был попом и мне казался недосягаемым. А сейчас, без бороды … даже не знаю, что на меня нашло,- Алёнка стыдливо прикрывает глаза.- А я тебе нравлюсь?- внезапно она краснеет и шмыгает носом.
– Даже не знаю, что сказать,- искренне произносит Викентий Петрович,- мгновение назад любил тебя как сумасшедший, а сейчас меня терзают смутные сомнения, а прав ли я был?
– Ты мне скажи,- Алёнка ткнулась ему в плечо,- я хоть немного тебе нравлюсь?
– Немного? Хм. Да я готов тебя на руках носить! Ты мне послана свыше! От такого подарка большой грех отказываться,- искренне заявляет Викентий Петрович.
– Правда? Я подарок?- она счастливо смотрит на него и стыдливо улыбается.
– Ещё какой … подарок! Боюсь, после всего этого, мне придётся на тебе жениться … что и сделаю с большим удовольствием … если, конечно, ты согласна.
– А куда мне деваться, в животе сладко и я ещё тебя хочу,- Алёнка вновь налетает на Викентия Петровича и угли в костре вновь заскакали как озорные чертенята.
Утро вновь радует росой. Прозрачные капли материализовалась из пустоты, и щедро облепили траву в долине, но ещё не сверкают. Солнце запаздывает, увязнув в тучах на горизонте и, лишь с трудом выталкивает жгучие лучи из немногих прорех. Игнат, вздрагивая от холода, стараясь, чтобы не промокла борода, изображает из себя индейца. Боевой лук держит как грабли, на тетиве оперённая стрела, а в глазах горит желание порадовать несносную Аню жирным зайцем. По утрам эти ушастые твари повадились топтать поле, которое с такой любовью обихаживает красавица Нина, но Игнату на неё и это поле плевать, перед его глазами маячит капризное лицо Анюты. Как хочется, чтобы её губы улыбались, а во взоре горела любовь. Но, в последнее время она всё чаще сердится, а на её прелестных щеках пламенеет злой румянец. А когда Нина вышла в безумно красивом украшении, Аня впала в бешенство и, Игнату сильно досталось от её острых кулачков. После этого она отлучила его от своей постели, но, может, заяц как-то погасит гнев и счастливая улыбка скользнёт по её пухлым губам? Надо раздобыть зайца! Игнат в великом напряге, даже борода принимает боевую стойку.
Шорох в траве заставил в его артерии вылиться столько адреналина, что он едва не задохнулся, руки задрожали, пальцы оттягивают тетиву. Мгновение, и он едва не спускает стрелу, но в траве появляется рыжая собачья морда. Собака держит в пасти обмякшее тельце ушастого зверька, глянула на Игната затравленным взглядом и метнулась в густую траву.
Игнат сел, обливаясь потом, руки дрожат, в горле пересохло, грудь душит злость и досада. Затем его взгляд скользит по мокрой траве и, он чётко видит тропинку, что проделала собака. Почёсывая бороду, Игнат приподнимается, почему-то воровато оглядывается по сторонам и двинулся за собакой.