Запрещенная реальность. Том 1
Шрифт:
Сергей Вениаминович собрался с мыслями не сразу, но, судя по его дальнейшей речи, готовился к встрече давно и серьезно.
— Не могли бы мы поговорить в другом месте?
— Зачем? Нас никто не слышит, будьте уверены.
— Что ж, тогда… помечтаем. Мне бы хотелось успешно завершить дело по утечке валюты за рубеж. Найти разведчика в Институте стратегических исследований Министерства обороны…
— Но ведь этим делом занимается военная контрразведка.
— Мы работаем параллельно, но не мешало бы их опередить. Кроме того, надо перекрыть все каналы утечки новейшего оружия… впрочем, и оружия вообще. Определить местонахождение
Хватов покачал головой.
— Не многовато ли для создания имиджа непогрешимого руководителя спецслужбы?
— Вы же сказали, что можете многое. А если нет — к чему весь этот разговор? — рассердился генерал.
— Ну хорошо, продолжайте.
— Я еще не сказал главного, — Коваль пожевал губами, успокаиваясь. — В перспективе я бы хотел упразднить Управление безопасности президента, передав его функции нам, подчинить ФСБ военную контрразведку [113] и ГУБО, снова создать политический сыск для надзора за врагами народа, отменить частные организации охраны и розыска уголовников, а также объединиться с «Чистилищем». Чтобы навести в этой стране порядок, нужна одна власть!
113
В настоящее время военная контрразведка находится в подчинении ФСБ.
— Недурно, — одобрил Хватов. — Замах у вас королевский. И мне нравится, что вы не начали с вопроса: что потребуется взамен?
Сергей Вениаминович спохватился, крякнул.
— Что же потребуется? Надеюсь, скреплять договор кровью не нужно?
Хватов-Конкере засмеялся.
— О нет, в этом нет необходимости. В конце концов мы с вами делаем одно дело, поддерживаем уровень энтропии вашей реальности в пределах допустимого порога. Я буду помогать вам, генерал. Составьте план приоритетных направлений нашей совместной деятельности, укомплектуйте две команды — аналитическую и оперативно-исполнительную, и дайте мне знать, когда будете готовы.
Коваль, правда, не понял, что имел в виду Конкере, говоря о поддержке уровня энтропии, но вникать в это не стал.
— Как мне связываться с вами?
Хватов вырвал из блокнотика листок бумаги, написал несколько цифр и передал директору ФСБ.
— Это код моего вызова через ваш компьютер. Запомните и уничтожьте. Вам удалось заполучить согласие моего протеже работать на контору?
— Какого протеже?
Хватов укоризненно покачал головой.
— Матвея Соболева, бывшего ганфайтера из «Смерша».
— А-а-а! Этим занимается начальник Управления спецопераций. Невелика потеря, если этот ваш Соболев откажется, профессионалов хватает.
— Профи такого класса — два десятка на все пять миллиардов землян! Мне хотелось бы, чтобы он работал с вами. Я понимаю ваш скепсис, знаю и формулу контрразведчиков: на каждого профессионала найдется еще лучший, — но поверьте, Соболев один стоит вашего ДШБ «Щит», ДЦО «Руслан» или нового отряда «Гроза».
Коваль скептически поджал губы, но промолчал, хотя слова капитана его не убедили.
— Договорились, — кивнул Хватов. — А теперь что ж, покидаем шары?
Он взял шар и не глядя, стоя боком к кегельбану, метнул его в центр батареи кеглей.
Если бы директор ФСБ
— Смена режима нам крайне невыгодна, — говорил Олег Каренович, наблюдая за игрой соседей, и это было чистой правдой. — Пока государство стоит над личностью, пока оно — огромная, жестокая, коррумпированная, бюрократическая система, уродующая рынок, подминающая под себя все общественные отношения, — мы будем жить!
— Но, с другой стороны, — ввернул Носовой не в пику начальству, а так, для уточнения, ибо он тоже прекрасно разбирался в политических маневрах хозяев жизни, — как только закончится передел, вернее, переграбеж госсобственности, чиновники примутся за нас, потому что им не у кого больше будет отнимать власть.
— Это если они до тех пор не перейдут на нашу сторону, — возразил Олег Каренович. — Уже сейчас почти половина депутатов Госдумы, включая и верхнюю палату, работает на «СС», а к концу года их будет еще больше.
— Если не вмешается три «К», — буркнул Бурлаков.
— «Чистилищу» скоро станет не до нас. Против него собираются такие силы, что вряд ли оно выдержит войну на несколько фронтов. Да и мы не будем сидеть сложа руки. А что это вы приуныли, Евдоким Матвеевич? «ККК» ведь еще не прислала вам лично «черную метку»?
— Они могут сделать это в любую минуту, — меланхолично заметил Носовой. — Информацией «чистильщики» обладают первоклассной.
— Типун вам на язык, Хейно Яанович! — в сердцах сказал Бурлаков.
— На полтона ниже, Евдоким Матвеевич! — предостерегающе произнес Лобанов.
— Мы не на пляже, здесь могут быть уши, о которых я ничего не знаю. Мне хотелось бы поделиться с вами стратегическими идеями. Как вы смотрите на то, чтобы, образно выражаясь, объединить под «сенью», так сказать, Сверхсистемы организации, родственные нашей, контролирующие Север и Восток?
Наступило молчание.
Бурлаков ковырял во рту зубочисткой, Носовой потягивал минеральную воду, потом встал и неумело бросил шар, сбив только одну кеглю. Вернулся и сказал:
— Мы контролируем центральный и западный регионы вплоть до стран Балтии. И с меня этого, говорю прямо, вполне достаточно. К тому же для контроля над всей страной нам не хватит — нет, даже не сил и средств — духа.
— А ваше мнение, Евдоким Матвеевич?
— Не знаю, — нехотя пробурчал Бурлаков. — В свое время у Купола был весьма влиятельный помощник, какой-то дружок Ельшина, но и он не смог выручить его. Поговорите с Генрихом, может, у него еще осталась та связь.