Запрещенная реальность. Том 1
Шрифт:
— Хотел бы я знать, зачем ему столько оружия. Может быть, это просто болезнь? Зачем ему, например, таскать с собой гранатомет, да еще такой мощный, как этот?
— Плюс вот это. — Василий вытащил из горки оружия пистолет, похожий на «волк». — Знаешь, что это такое?
— Знаю, — медленно проговорил Матвей. — Суггестор «удав».
— «Глушак», — кивнул Василий мрачно. — Ты этим занимался? Я имею в виду утечку оружия.
Матвей предостерегающе поднял руку: Ибрагимов зашевелился, открыл глаза, сморщился, глядя в стену. Затем глаза его прояснились, он подхватился с пола и бросился к оружию
— Времени у нас мало, а терять нам нечего, — тихо сказал Василий, разглядывая начальника службы безопасности Купола. — Ты меня знаешь, Хасан. Честно говоря, тебе и так здорово везет, раз ты еще жив.
— Что вам нужно?
— Подступы к Ельшину, — безмятежно сказал Матвей.
Ибрагимов с недоумением глянул на него, потом на его напарника, глаза его расширились, и он захохотал. Гости молча ждали, пока он успокоится. Затем Василий взял с кровати «глушак», повертел в руках, ровным голосом проговорил:
— Сам расскажешь или помочь?
Майор как зачарованный уставился на тускло блеснувший ствол пистолета-суггестора.
— Ну? — кинул Матвей, выглянув в коридор; из кухни доносились приглушенные всхлипывания девушки, хозяйки квартиры.
Ибрагимов вздрогнул, отвел глаза.
— Вы с ума сошли? Вам и шагу ступить не дадут…
— А это уже наша проблема, киллер. Итак? — Василий поднял суггестор, направил ствол в лицо побледневшего Хасана.
Ибрагимов сглотнул, не сводя взгляда с черного зрачка, в глазах его зрело какое-то решение, и Матвей понял, что полагаться на слова профессионального негодяя нельзя. Понял это и Василий. Нажал на курок, и… ничего не произошло! Ибрагимов не вскрикнул, не упал, продолжал смотреть на пистолет, но Матвей вдруг понял, что застывший взгляд майора перестал излучать ненависть.
— Кажется, сработала… — прошептал он.
Василий оглянулся на него, коротко рассмеялся:
— Если бы я знал, что делать дальше.
— Он лишен воли — и только. Теперь можно его программировать… но я тоже не знаю, как это делается.
— Может быть, просто приказать, и все?
— Попытка не пытка. — Матвей пожал плечами, с сомнением глянул на полуголого человека на полу. — А он не притворяется?
Василий провел перед глазами Хасана рукой, но тот не среагировал.
— Похоже, что нет. Да и что нам остается? Но прежде пусть расскажет о секретах дачи, кто и как ее стережет, где они прячут твою Кристину… в общем, все.
При словах «где они прячут Кристину» Василий искоса глянул на Матвея, улыбнулся, но продолжать эту тему не стал.
Ибрагимов рассказывал десять минут, пока не заговорила рация: очнулся один из командиров группы охраны. Ганфайтеры заставили Хасана выматерить ничего не соображавшего телохранителя, и это дало им еще десять минут. После чего они приказали Ибрагимову забыть о встрече и собрались было уходить, как вдруг Матвею пришла в голову идея.
— Слушай, волкодав, а что, если внушить ему в определенное время поднять шум на даче? Мы будем там не раньше завтрашнего вечера, вот и пусть начнет бузу, «учебную стрельбу» по всему, что движется.
— Ты гений!
— Я знаю, — скромно согласился Матвей.
— Но тогда пусть
— Ты гений!
— Я знаю, — скромно согласился Василий.
Через минуту, продиктовав осоловелому майору новый приказ — «начать шум» на даче Ельшина, а также забыть все, что произошло на квартире у любовницы, оба ганфайтера успокоили плачущую хозяйку и ушли из дома тем путем, которым шел Матвей, — через крышу и второй подъезд, еще раз избив очнувшуюся охрану.
— Надо переварить все, что он рассказал, и разработать план, — сказал Василий в кабине своего «Опеля». — Куда поедем?
— У меня крыши нет, — отозвался Матвей. — Я гол как сокол.
— Тогда поехали ко мне.
— А если там засада?
Василий улыбнулся уголком рта:
— У меня есть еще одна квартира, о которой не знает даже генерал Ельшин. Ты звонил туда. Ну?
— Поехали, — махнул рукой Матвей, чувствуя, как ноют мышцы и усталость разливается по телу. — Хочу пить, есть и спать. А с чего это ты вдруг загорелся посетить дачу Ельшина?
Лицо Василия осталось спокойным, но в голосе прозвучали угрожающие нотки:
— Может быть, ты будешь смеяться. Я не ханжа и многое позволял себе в этой жизни, но могу ответить лишь словами Верещагина из «Белого солнца пустыни»: за державу обидно! И еще мне очень хочется доказать господину Ельшину, что есть закон и для беспредела.
Дальнейший путь они проделали молча.
Квартира, о которой говорил Василий, оказалась дачей в Абрамцеве, расположенной на берегу небольшой речки. С виду дача походила на развалюху времен Великой Отечественной войны, готовую вот-вот рухнуть, но внутри оказалась вполне современной городской постройкой с отдельными ванной и туалетом, с кухней и двумя комнатами, одна из которых служила хозяину рабочим кабинетом, с компьютером класса «Тошиба».
— Не боишься оставлять? — кивнул на компьютер Матвей. — Ворам ничего не стоит взломать хату и выволочь все оборудование.
— Ошибаешься, — флегматично отозвался Василий. — Во-первых, никто на такую хату не позарится, сам видел, как она выглядит внешне. Во-вторых, открыть дверь можно разве что гранатой, да и то не уверен, а окна полны ловушек. Впрочем, их и внутри хватает. Иди мойся, я за тобой.
В три часа ночи они сели пить чай, после чего приступили к разработке плана проникновения на дачу Ельшина. Информация, полученная от Ибрагимова, требовала проверки, но времени на это уже не было. Исходили из того, что она достоверна.
Как оказалось, Ельшин спланировал операцию по продаже похищенной партии оружия и пригласил покупателей из-за рубежа на следующий день. В двенадцать часов должна была состояться демонстрация оружия, в три планировался обед, в шесть вечера — обсуждение предложений и составление сделок.
— Мы должны пройти туда не позднее двенадцати часов, — сказал Матвей, глядя на схему операции, которую оба называли «полем возможных событий».
— Пожалуй. И пойдем мы вот этим путем. — Василий провел штриховую линию от кружка с буквами «СМ» до кружка с буквой «Д».