Запрещенная реальность
Шрифт:
– Это...
– начал было Кэндел.
– Заткнитесь, я спрашиваю его! Итак?
– Остерли вдруг стал жестким и злым.
– Я... я...
– Джиллиада охватил панический страх.
– Я хочу слышать правду. Правду!
– Это тигр.
– Джиллиад почувствовал, что он вот-вот разразится слезами. Лицо Остерли, казалось, постоянно растягивалось, и он почувствовал безымянный ужас.
– Это большой грязный тигр в доме старика, он поцарапал меня. Боже мой. Боже мой!
До его сознания как-то смутно дошло, что ноги почти отказали ему. Спутник Остерли
– Не было никакого тигра! Никакого тигра, поймите! Он просто испугался, я специально заглядывал в комнату...
– Тихо!
Джиллиад медленно приходил в себя.
Остерли задумчиво почесал подбородок.
– Вот это уже ближе. Иммунный и восприимчивый. Вы-то, возможно, еще неопытны, но пославшие вас, несомненно, знали, что они делают.
– И что теперь с нами будет?
– спросил Кэндел, все еще красный от гнева.
Остерли пожал плечами.
– Это решаю не я, все зависит от комиссии. Если вас не осудят, как шпионов, то могут привлечь к ответственности за нелегальный переход границы.
– Он помолчал, будто прислушиваясь, и криво улыбнулся.
– А как вы относитесь к хирургическому вмешательству?
– Он не стал дожидаться ответа и продолжал: - Лаборатория только что сообщила мне, что один из вас все еще передает, хотя я отнял у вас прибор.
– Улыбка превратилась в гримасу. Отключите передатчик!
Джиллиад подался назад. Он понял, что попытка подмены оказалась бесполезной.
– Я не могу.
– Вы не можете? Почему? Где он?
– В моей ладони.
– Передает и красивые картинки, да? Хорошо, что вы открыли рот, а то я, наверное, схватился бы за нож.
– Он кивнул своему спутнику. Позаботьтесь об иммунном. Машина уже в пути. А сам я лучше быстренько доставлю этого в столицу. Помимо передачи пришли странные сообщения. Его очень хотят там видеть. Ну, идите.
Джиллиад бессознательно пытался тянуть время.
– Мы что, пойдем пешком?
– Прекратите говорить глупости. За деревьями стоит субджо.
Джиллиад пожал плечами. Он и понятия не имел, что такое субджо, но без сопротивления последовал за Остерли.
Они дошли до деревьев, и он увидел аппарат. Тот был похож на большую пивную кружку. При их приближении открылась дверь.
Остерли втолкнул его внутрь.
– Садитесь и держитесь покрепче.
Джиллиад не нашел ничего, за что можно было бы ухватиться. Когда дверь закрылась, вспыхнула странная голубая молния, и он скорчился. Может быть, он потерял сознание, так как, когда он выпрямился, все опять было нормально.
– Все в порядке?
– слабо улыбнулся напарник Остерли.
– Вы должны принять во внимание, что мы только что прыгнули на семьсот километров с помощью машины, которой нет.
Джиллиад зло посмотрел на него.
– Это ваш канадский юмор?
– Все зависит от точки зрения. Тигра не было, но он разодрал вам лицо.
– Он наморщил лоб.
– Я могу понять, почему исследовательский отдел срочно потребовал вас к себе. Но почему ваши люди послали такого неопытного
Полчаса спустя его привели в ярко освещенную лабораторию, и он заметил, что большая часть людей в белых халатах смотрит на него с таким же любопытством.
Ему пододвинули кресло и принесли поднос с едой. Пока он ел, ему между делом задавали вопросы.
– Как сейчас выглядит Англия?
– Лондон еще на месте?
– Как вас зовут?
Допрос шел так непринужденно, что Джиллиад отвечал почти без страха, пока не попытался сдерживать себя. И только тогда он понял, что не может этого сделать, что что-то развязало его язык и отключило волю.
– Итак, у вас сейчас диктатура?
– Для безопасности народа.
– Вы на самом деле верите в это?
– Нет, но я не вижу другого пути сохранить нашу безопасность.
– Но если бы вы получили такую возможность, вы бы использовали менее суровые методы?
– Да.
– Значит, вы либерал?
– Да.
– Джиллиад обливался потом, зевая, что он рискует своей головой, но не отвечать не мог. До его сознания смутно дошло, что кто-то вошел и прооперировал ему ладонь, но он не почувствовал боли и даже не мог назвать причины этого.
– Значит, вы представляете элемент риска для вашего общества?
– Да.
– Потенциальный предатель?
– Не по отношению к моей стране, а только по отношению к режиму.
Внезапно метод допроса изменился.
– Вы боитесь Машины Мечты?
– Она приводит меня в ужас.
– У нас она разрешена. Что вы на это скажете?
– Мне трудно в это поверить.
– Вы хотели бы избавиться от своего страха перед ней?
– Нет, я бы лишился всякой защиты.
– Вы боитесь и препаратов - таких, как кокаин, например?
– Да.
– И из этого страха не допустите, чтобы вам ввели кокаин даже при очень сильной боли?
– Ну, это же совсем другое дело.
– Ничего не другое. Мы научились обращаться с Машиной.
Джиллиад услышал свой крик: "Кощунство!", но, казалось, больше никто этого не заметил.
Какой-то голос сказал:
– Тяжелый случай. Необходима демонстрационная последовательность.
– Потом. Сначала надо выявить причину, и только потом начнем классификацию.
– Вы считаете, что он может быть использован?
– Выводы делать пока рано, но его реакции указывают на категорию А-плюс.
– А-плюс!
– Кто-то недоверчиво присвистнул.
– И англичане его выбросили!
– Они выпустили его из страха. Из страха и по незнанию.
– Верно ли, что вас послали с этой миссией из-за вашей политической ненадежности?
– опять обратился к нему голос.
– Я поддерживал не того политика.
– У вас был выбор?
– Было два кандидата на один пост. Я поддерживал того, который испортил свою репутацию.
– А это преступление?
– Да. Во-первых, у меня был ошибочный, политический уровень, а во-вторых, я был сотрудником государственного аппарата, и поэтому под подозрением.