Запрещенные письма

Пир Элин

С тех пор как я узнала, что беременна, мне так сильно хотелось сказать ему об этом. Но если бы Тайтон узнал, он бы тут же перебрался через Стену и остался бы здесь, со мной.

Я должна сказать ему, настаивал внутренний голос, но во всех своих письмах Тайтон говорил о рыбалке с Фредериком и отцом, о походах и поездках с друзьями. Тайтон был общителен, и у него были люди, которых он любил и которые любили его там, в Северных землях. Я не смогла бы заменить их всех, и если я что-то и понимала в этой жизни, так это одиночество.

Северянин

и женщина с Родины не могли быть вместе — и тому была простая причина. Такое случалось только в книгах о любви. Не в реальности.

Глава 28

Публикация

Девина

— Это выдающаяся работа, моя дорогая, — сказала моя издатель, Эбони, чьи короткие вьющиеся волосы были убраны с лица с помощью ленты для волос, которая контрастировала с ее темной кожей. — Когда ты впервые заговорила о Северянах, я подумала, что это шутка, но эта история похожа на что-то из старых времен. Как будто ты рассказываешь ее совершенно новым, свежим и уникальным голосом… и эротические сцены были такими неожиданными.

— Как думаешь, читателям это понравится?

Эбони откинулась назад. Положив локти на край стула, она соединила кончики пальцев и образовала ими треугольник.

— Они либо полюбят книгу, либо возненавидят. Это одна из таких книг. О, но не смотри так испуганно, я читала ее всю ночь, и я уже передала копии трем сотрудникам здесь, в офисе. Если они будут так же впечатлены, как и я, мы пойдем ва-банк и продвинем твое детище так далеко, что все в мире узнают о «Запрещенных письмах с Севера». — Эбони прищурила глаза. — Это может стать вашим большим прорывом.

— Ты думаешь?

— Да! Я не хочу давать тебе надежду раньше времени, но я подумываю о том, чтобы поменять дату твоего выхода на дату Анисы. Она где-то в горах, медитирует, и я не уверена, что она готова к пресс-туру.

Мой взгляд отыскал фотографии Эбони с Анисой, одним из самых известных авторов на Родине. На ней обе женщины улыбались на какой-то автограф-сессии.

— Ладно.

— Если мы будем работать быстро, книга может оказаться у библиотекарей на следующей неделе. Если им это понравится, они поделятся этим с читающими группами, и мы взлетим в топ.

— Но зачем торопить события? Ты всегда говорила, что лучше не торопиться.

— Я знаю, но когда у тебя есть что-то подобное, лучше не медлить. — Поджав губы, она одарила меня озорной улыбкой. — Мы так близки к тому, чтобы перепрыгнуть показатели других издателей. Твоя книга может стать нашим зимним чудом.

— Хорошо. — Все происходило так быстро. Я никогда не видела, чтобы она с таким энтузиазмом относилась к какой-либо из моих книг. — Звучит здорово.

— Отлично! — встав, она обошла свой стол. — Но я должна спросить тебя. Как, скажи на милость, тебе пришла в голову идея написать книгу про Северян? Это так смело. Я имею в виду, с таким же успехом ты могла бы написать о

демоне или о самом Люцифере.

— Может быть, они не так плохи, как мы думаем.

— Ха! — Эбони покачала головой. — Пока они остаются на своей стороне границы, я не против поиграть в игры, но если бы я увидела хотя бы одного из них в реальности, я бы бросилась бежать со всех ног.

Я нахмурила брови.

— Ты даже не дала бы ему шанса?

— Не-е-ет. Можешь себе представить? — она рассмеялась.

— Ну а что, если… конечно, на гипотетическом уровне… моя книга была бы основана не на воображении, а на реальном опыте? Что, если бы я знала Северянина и хотела бы, чтобы он жил здесь со мной?

Эбони уставилась на меня так, словно я заговорила на мертвом языке.

— Что, если бы я влюбилась в Северянина? — уточнила я.

Ее лицо вытянулось, и она приблизилась, чтобы взять меня за руку.

— Дорогая, знаешь, такое иногда случается. У всех великих авторов слишком развито воображение, и их персонажи кажутся им реальными. Мне стоило знать, что так долго оставаться одной в лесу — вредно для тебя. Особенно после того, что случилось с твоей семьей. — Она выглядела виноватой, прижав руку к груди. — Как ужасно, что мы не настояли на твоем возвращении сюда.

— Я в порядке.

— Ла-адно… — она растянула это слово, и оно сочилось скептицизмом. — Тогда ты понимаешь, что Марк — это просто персонаж, верно?

Я отдернула руку.

— Конечно.

— Хорошо.

— Я просто спросила тебя, не считаешь ли ты, что наше общество могло бы принять и Северянина, если бы он решил обосноваться здесь?

— Теоретически, да.

— Но на самом деле?

Она пожала плечами.

— Ну, если он был бы готов побриться и стать таким же, как мы, я полагаю, это не было бы невозможным. Но ему пришлось бы отказаться от всего, что делает его Северянином, так что… что в этом забавного?

— Но Дейдра приняла Марка таким, каким он был.

— Какое это имеет значение, если то, чем он занимался там, здесь незаконно? Он не мог бы ловить рыбу, охотиться, есть мясо или носить натуральную кожу. И ему пришлось бы отказаться от алкоголя, который, если судить по твоей книге, он очень любил.

— Да, но они были бы вместе.

Эбони присела на край стола.

— Знаешь что, когда читатели начнут тебя расспрашивать, просто отвечай, что это возможно. Будет лучше, если ты не станешь ударяться в реализм. Позволь им насладиться фантазией о Марке как об опасном демоне.

— Он не демон. Он мужчина.

— Который может причинить тебе боль. — Эбони подмигнула. — Я чувствовала себя почти распутницей из-за того, что мне так понравилась эта книга, но полагаю, что даже мы, современные женщины, можем помечтать о том, как помогаем испорченным мужчинам.

Отодвинув стул, я встала со своего места.

— Он не демон!

— Хорошо, успокойся. Я не хотела тебя расстраивать. — Эбони поднялась на ноги и снова взяла меня за руку. — Ты выглядишь напряженной. Почему бы тебе не пойти на массаж? Это поможет.