Запрет на любовь
Шрифт:
— Всего доброго.
— До свидания.
Эти двое покидают территорию образовательного учреждения, а я, взглянув на часы, убираю в сумку визитку и собираюсь вернуться в здание. Да только вот незадача: прямо у двери едва ли не нос к носу сталкиваюсь с кучерявым хулиганом.
Как же мне, чёрт возьми, беспощадно не везёт!
Стоим. Смотрим друг на друга. Очевидно, что оба к очередной скорой встрече не были готовы.
Хочу обойти его по дуге, но он не даёт. Перекрывает
— Отойди, — прошу, нахмурившись.
— А если нет, то что? К ментам побежишь? — наклоняется ко мне ближе.
— Я и без них справлюсь.
И не думаю трусливо отступать.
— У тебя с собой ещё баллончик? — ухмыляется, убирая руки в карманы брюк.
Не вижу его глаза за стёклами тёмных очков, но почему-то абсолютно уверена, что ему смешно.
— Не сомневайся, так и есть. И если возникнет необходимость, я обязательно им воспользуюсь.
— Я чуть не ослеп, ты в курсе? — сдувает с моего лба всё ту же непослушную прядь, к которой прикасался в тот вечер.
— Сам виноват, — отражаю я, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.
Рубашку, кстати, он так и не застегнул. Две пуговицы по-прежнему небрежно расстёгнуты.
На шее цепочка. На груди медальон. Серебряный. Довольно-таки необычный.
— Ты организовала мне кучу проблем, Джугели, — нараспев, по слогам проговаривает мою фамилию.
— Ты сам себе их организовал.
— Да неужели? Выступление моей группы отменили. Отец забрал ключи от Kаwаsаki. Менты шьют уголовное дело.
— Вообще-то, из-за тебя тот парень попал в больницу!
— Пусть благодарит фортуну, что не на тот свет, — цедит сквозь зубы, двигая желваками, отчётливо проступившими на скулах.
— Благодари фортуну ты. За преднамеренное убийство дают куда больше, чем за побои. Хотя надеюсь, что и за них перед судом ты ответишь по полной программе.
— Значит, — наклоняется к моему уху, — если будет суд, пойдёшь свидетелем?
— Я…
Он вдруг опускается чуть ниже и, клянусь чем угодно, тянет носом воздух так, словно глубоко вдыхает запах моих волос.
— Конечно пойду, — решительно заявляю в ответ, стараясь игнорировать участившийся пульс и странную дрожь в теле.
— Даже если к тому моменту потеряешь голову, как в одном популярном фильме? — ухмыляется.
Совершенно ни к месту думаю о том, что у него очень приятный голос.
Стоп. Что?
Потеряю голову?
Дёргаюсь влево.
— Потеряю голову? — насмешливо фыркаю. — Как самонадеянно. Было бы от чего, — холодно бросаю за секунду до того, как оглушает звонок, оповещающий о начале урока. — Дай пройти.
К моему удивлению, на этот раз он беспрепятственно отходит в сторону.
Нажимаю на кнопку и терпеливо жду, когда охранник соблаговолит открыть дверь.
— А если серьёзно, ты конкретно
Пожалуй, вот именно сейчас я чувствую исходящую от него злость.
— Угрожаешь? — не поворачиваясь, уточняю.
— Предупреждаю.
— Мне начинать бояться?
— Начинай, а лучше тупо, по-тихому, свинти назад в свою Москву.
Горько усмехаюсь и захожу в предбанник, едва щёлкает дверь с характерным «пи-пи-пи».
«Свинти в свою Москву».
Он и не подозревает, как сильно я мечтаю об этом. Если бы только на горизонте замаячила возможность вернуться в столицу, я была бы самым счастливым человеком на свете.
Глава 8
Мой новый школьный коллектив по возвращении встречает меня холодно и неприветливо. Косые взгляды, перешёптывания за спиной. Оно и понятно, Чижов, на пару с Горьким, уже успел на перемене поведать классу о том, что произошло в кабинете директора. Недаром же спинка стула, на котором я сидела ранее, была украшена листом формата А четыре, с выведенной на нём надписью «Стукачка».
Жаль, конечно, что мой поступок расценили именно так, но доказывать местным аборигенам его адекватность я не собираюсь. Всё равно дружбу ни с кем из них заводить не планирую. Равно как и не планирую надолго задержаться в этом городе.
— Одним из важнейших элементов экзаменационной работы является сочинение. За него вы сможете получить двадцать пять баллов, если, конечно, будете следовать плану и соблюдать структуру.
— Вы чё, решили сразу начать с тяжёлой артиллерии? Может, шарады поразгадываем в честь Дня Знаний, а?
— Какие шарады, ЕГЭ на носу! — возмущается Шац, поправляя очки на этом самом носу.
— Да ну ладно вам! Целый год ещё впереди. Дайте нам покайфовать и хоть немного прийти в себя после летних каникул.
— Кайфовать, Петросян, будете после сдачи экзаменов!
— До них ещё дожить надо.
— Доживёшь. Продолжаем.
— А расписание, надеюсь, поменяют? — со второй парты подаёт голос Ковалёва. — Чёт это мне ваще никак не заходит. Вот завтра, например. Ставить девятым уроком допалгебру, камон! Это, блин, что за гений составлял?
— Чё-чё? Девятым?
Они начинают хором возмущаться и галдеть.
— У меня йога в четыре, как бы.
— Перенесёшь на вечер.
— Я на танцы опоздаю, — ноет девчонка с сотней косичек на голове.
— У меня треня по дзюдо, — басит широкоплечий громила.
— Мы на футболе в это время с Василичем! — возмущаются парни справа.
— У меня китайский! — цокает языком Рыжая, которая Зайцева.
— А я на службу опоздаю, — сокрушается Филатова, сидящая в соседнем ряду, по левую руку от меня.