Запрети любить

Джейн Анна

От упоминания этой девушки мне стало не по себе. На самом деле я так ревновала Игната к ней, хотя сама не могла себе в этом признаться.

— Что у вас было на свадьбе? — зачем-то спросила я, хотя помнила слова Сержа, что Игнат не спал с ней.

— В смысле? — не сразу понял Елецкий.

— На свадьбе наших родителей вы?.. — Мне не пришлось договаривать, он и так понял, что я имею в виду.

— Нет, — просто ответил он, а потом рассмеялся хрипло. — Я как тебя встретил, не мог с другими. Ну, короче, ты понимаешь.

От

этого его признания на душе стало легче. Одно дело, когда об этом говорит Серж, а другое — когда сам Игнат.

— Что, мои слова про полшестого оказались правдой? — округлила я глаза.

— Дурочка, — рассмеялся он и чуть крепче сжал мои пальцы. — Хватит про это шутить, у меня все отлично. Просто как будто в голове что-то сломалось. Во всех видел тебя и это дико бесило.

Я снова смутилась, не зная, что сказать на это. И мы молча пошли дальше. Это был слишком откровенный разговор, и я терялась.

— Куда мы идем, Яся? — спросил Игнат с любопытством.

— Хочу показать тебе свое любимое место, — сказала я, уверенно ведя его за собой.

Идти нам пришлось довольно долго — минут сорок, прежде чем мы сошли с набережной и спустились вниз, к самой реке. Это был небольшой пляж, где летом мы с девчонками загорали, сейчас же здесь все вокруг было припорошено снегом: и пожухлая трава, и кустарники, и камни у самой кромки воды. Зато отсюда открывался прекрасный вид на один из крупных мостов, перекинутых через реку, и на другой берег, по набережной которого тоже прогуливалось много народу. Было еще светло, но солнце уже клонилось к горизонту, оставляя на воде оранжевые блики, больше похожие на мазки крупной кисти. Воздух был пропитал прохладой и умиротворением.

— Иногда я прихожу сюда одна. Сижу на той лавочке, кормлю уток и чувствую себя спокойней, — сказала я и спросила с надеждой: — А тебе здесь нравится?

Он виновато улыбнулся.

— Честно?

— Конечно!

— Если честно, я не умею ценить места, — признался он. — Я бывал в разных местах, и они были лучше, чем это. В Альпах куда больше снега, а побережье океана не сравнится ни с какой рекой.

Я почему-то расстроилась — ведь делилась с Игнатом сокровенным, а он не впечатлился.

— Но есть один важный момент, — мягко сказал он, расстегнул пуговицы пальто и, не обращая внимания на прохладу, взял меня за запястье. Затем немного задрал черную водолазку и приложил мою ладонь к своей обнаженной груди. От изумления я не знала, что сказать. Ощущая жар его кожи, просто замерла. У него вместо сердца солнце в груди? Почему он такой горячий? Или так кажется из-за холода?..

Нет, внутри него действительно сияло солнце. И я тянулась к этому свету.

— Чувствуешь? — спросил Игнат и сглотнул. — Как бьется мое сердце?

— Нет, — растерянно прошептала я, приходя в себя.

— Точно?..

— Точно… У тебя неплохие мышцы…

— Спасибо,

конечно, но я хотел, чтобы ты сказала другое.

— Да не чувствую я, как у тебя сердце колотится! Но если ты хотел похвастаться мускулатурой, то тебе удалось, — хмыкнула я.

— Черт, я хотел, чтобы это было романтично, а в итоге вышло тупо, — рассмеялся Игнат. — Короче, если почувствуешь, то поймешь, как часто стучит сердце. Это из-за тебя. Поэтому для меня это место тоже будет особенным. Потому что его показала ты. Потому что… Яся, блин, ты чувствуешь или нет? Мне уже холодно!

Мне тоже стало смешно. Пару минут, смеясь, я пыталась почувствовать ладонью биение сердца Игната, в итоге просто велела ему застегнуться и схватила за руку, чтобы поймать пульс на запястье, но и этого не получалось.

— Ты случайно, не вампир? — спросила я. От смеха болели щеки.

— Не умел в романтику, не надо было и начинать, — проворчал Игнат.

— Да ладно тебе, я оценила, это было мило, — сказала я и зачем-то ущипнула его за обе щеки от переизбытка чувств. — Ты такой хороший мальчик, когда не вредничаешь. Прямо хочется съесть!

Не удержавшись, я встала на цыпочки, притянула его к себе и укусила за шею.

— Эй! — возмутился Игнат. — Кто из нас вампир?!

Я стала в шутку убегать от него, а он — догонять. Догнав и сжав меня в объятиях, Игнат отвлек меня коротким поцелуем, а потом сам цапнул меня зубами за шею — в отместку. Вывернувшись из его рук, я помчалась вдоль берега, но снова была поймана. Теперь Игнат держал меня крепко — вырваться не получалось. Силы в нем было много, и хотя он старался быть аккуратным, я понимала, что против него не выстою. Если я вырываюсь — значит, он позволяет сделать это.

— Иди ко мне, — сказал Игнат и снова жадно прижался к моим губам, заставляя растворяться в новом поцелуе.

Я жарко отвечала ему, ощущая смутное желание, которое зарождалось во мне и поднималось вверх — от низа живота до солнечного сплетения. Только вот поцелуй наш не был особенно долгим.

— Все, — вдруг отстранился Игнат, не разрешая мне больше прижиматься к себе.

— Почему? — расстроилась я. — Я что-то не так сделала?..

— Нет, это я что-то не так могу сделать, если продолжим, — отозвался Игнат устало. — Пойдем куда-нибудь, погреемся.

— Мне и не холодно, — отозвалась я, чувствуя приятную легкость во всем теле. Поцелуй действительно разгорячил.

Игнат потерся носом о мою щеку и мягко взял под руку, повел меня наверх. В кафе мы решили не идти, а просто купили в вагончике кофе и горячий шоколад и снова гуляли по набережной, болтая обо всем на свете. Дома мы оказались часов в девять, и Костя заметил, что приехали мы вместе. Кажется, это его порадовало, потому что взгляд его потеплел.

— Забрал Яру откуда-то? — спросил отчим, не зная, что уезжали мы вместе.