Запретное знание

Дональдсон Стивен Р.

– Что это значит: «Существующая реальность и предположительная идентификация должны получить свое подтверждение?» Я не понимаю.

Он не смотрел на нее; он был занят скафандром. Но его улыбка стала резче. Вдалеке от мостика и своих людей он готов был все объяснить.

– Я сказал тебе, что позволил им ввести себе один из их мутагенов, но он не прижился. «Существующая реальность» – это когда человек получает данный мутаген и превращается в амнионийца. Чистого амнионийца – РНК, преданность, разум, все остальное. «Предположительная

идентификация» – это то, что я до сих пор тот же человек, что и до «обработки». Я предложил им «получить свое подтверждение» – выяснить, почему мутаген не прижился.

Только волны из черной коробочки позволили Морн продолжать расспросы.

– Почему они не прижились?

Его смех был достаточно злым, чтобы заморозить кровь в жилах.

– У меня есть лекарство, влияющее на иммунитет. Твой драгоценный Хаши Лебволь дал его мне. Сбор Информации проявил себя с лучшей стороны. Реальная причина, почему я появился здесь в прошлый раз – проверка действия лекарства.

Это был ответ, которого она боялась больше всего. Коррупция в ПОДК. И предательство человечества, настолько невероятное, что она была потрясена до глубины души, несмотря на искусственное спокойствие. Ее шизо-имплантат мог бы быть и отключен. Пропасти предательства, казалось, разверзлись вокруг нее, словно безграничные пространства вокруг звезд.

Предателем был не Хаши Лебволя; и не ПОДК.

Это было предательство Ника.

– Ты собираешься дать им это? – спросила она. – Ты собираешься позволить им взять твою кровь и изучить ее, чтобы они узнали, что повлияло на их мутагены?

Его смех прозвучал словно рык. Его язык скользнул внутри щеки; между зубами появилась серая капсула.

– Я еще не принял препарат.

Он снова сунул языком капсулу между щекой и десной.

– Это не органический препарат. Это больше похоже на яд – или адсорбент. Он связывает мутагены и делает их инертными. Затем они выводятся из организма – вместе с лекарством. Иммунитет действует эффективно в течение четырех часов.

Я не собираюсь принимать его до того времени, как они возьмут пробу моей крови. И таким образом, они ничего не узнают. Лекарства в моем организме еще не будет. И если нам повезет, то прежде чем они закончат свои тесты, мы будем далеко.

Он планировал одурачить Амнион.

Внезапно его взгляд скользнул в сторону.

– Я не могу дать его тебе. Им понадобится и твоя кровь, иначе они не смогут вырастить твое отродье. Я не могу рисковать тем, что они найдут лекарство.

Прежде чем Морн успела отреагировать, пискнул интерком, и голос Микки сказал:

– Пять минут до швартовки, Ник. Приготовься к нулевому m.

Казалось, шизо-имплантату понадобилась вечность, чтобы взять под контроль воющие нервы Морн.

Глава 12

Когда на «Капризе капитана» отключили внутреннее вращение какое-то время Морн плавала в воздухе; они с Ником цеплялись за поручни и дрейфовали по шлюзу. Так же как и он, она не закрывала забрало шлема. Но она не могла

встретиться с ним взглядом. Он время от времени поглядывал на нее. Прилив крови заставил его шрамы потемнеть, и его взгляд горел. Ее глаза смотрели неподвижно в одну точку, словно она была парализована.

Она должна была расположить шизо-имплантат в более удобном месте. Его эффектов было недостаточно. Она скоро впервые встретится с Амнионом. Вполне возможно, что вскоре она утратит все человеческое; что генетическое ядро ее личности будет насильственно изменено. Она должна была настроить пульт управления так, чтобы волны шизо-имплантата стерли из ее мозга все эмоции. Тогда она смогла бы избавиться от своего внутреннего, присущего человеку, ужаса.

Но пульт управления был в кармане ее скафандра, внутри тяжелого скафандра. Она не могла достать его сейчас.

Они с Ником оторвались от пола, словно находились в состоянии свободного падения, но это было чистой иллюзией. Масса Станции действовала на них, заставляя хвататься за поручни; переборка под ее ногами начала превращаться в пол. Они с Ником продолжали держаться. Пол снова изменится, когда «Каприз капитана» пришвартуется – когда корабль погрузится во внутреннее m Станции Возможного.

– Одна минута, – объявила по интеркому Микка. – Никаких проблем.

Личность Морн подвергалась атаке. Даже без мутагена ее понимание себя и своей жизни менялось; ускоренно переходило в другую форму.

У Ника есть лекарство, повышающее иммунитет к мутагенам Амниона.

Оно было дано Хаши Лебволем – оно принадлежит ПОДК.

А ПОДК отобрало его у остального человечества. Полицейские, ее коллеги, оставили весь космос, принадлежащий человечеству, голым перед нашествием пришельцев, в то время как они могли эффектно покончить с угрозой.

Что же это за люди, если они творят подобное? Что же за люди те, которым она и ее отец так преданно служили?

Вектор Шахид был прав. ПОДК – самая коррумпированная организация.

Как же она могла так ошибаться? Как могли так ошибаться ее отец и вся семья?

Дрожь пошла по корпусу; толчок и лязг металла. Раздалось гудение сервомеханизмов, присоединение стапелей и кабелей, мягкое включение сенсоров Возможной. На станции, принадлежащей человечеству Морн, услышала бы подсоединение воздушных шлюзов, тихое шипение, уравнивающее давление. Но не здесь; люди и Амнион дышали воздухом друг друга только тогда, когда у них не было другого выбора.

Они с Ником опустились на новый пол.

Микка сказала:

– Швартовка окончена, Ник. Вектор подтверждает подготовку двигателей. Мы сохраняем питание во всех системах. Им это не понравится, но без этого мы не сможем взорвать себя.

Ник кивнул, словно отвечая, но не нажал на клавиши интеркома. Обращаясь к Морн, он пробормотал:

– Не выгляди такой напуганной. С тобой ничего не случится, пока не случится со мной. – И кисло улыбнулся. – Если бы ты не захотела иметь ребенка…